Почему дети становятся отцеубийцами

18-летний парень подговорил несовершеннолетнюю кузину отрубить топором голову своему отцу, который якобы мешал жить подростку. Виноваты ли родители детей в том, что позволили такому случиться?

Семьи счастливы и несчастны – каждая по-своему. Единственное, что роднит несчастливые семьи, – это страдающие от родительских «непоняток» дети.

Юрий – единственный ребенок в семье. Как и все дети, он болел простудными заболеваниями, катался на велосипеде, играл летом в футбол, а зимой – в хоккей. Детский сад посещал мало – больше у бабушки и дедушки жил. Папа и мама любили Юрия, и все у них было хорошо. А потом отношения между родителями изменились. Тут им уже стало не до сына. Мама с папой ругались, упрекали друг друга, громко кричали и даже дрались. Юра любил и мать, и отца, но маму жалел больше. Скоро отношения между супругами Ведеркиными зашли в такой тупик, из которого, похоже, не было выхода. Марина Ведеркина, оставив в Кривом Роге мужа, сына, квартиру (оформленную на ее имя), родителей (проживающих отдельно, в частном доме), уехала в Москву.

Юра тогда учился в 8-м классе. Четырнадцатилетний подросток остался на попечении отца. Мужчины сами закупали продукты, готовили еду, стирали, убирали в квартире. Юрий учился хорошо, среди одноклассников пользовался авторитетом. По характеру – лидер. Принципиальный, честный, бескомпромиссный и – главное – целеустремленный! Легко ли мальчишке быть таким в его-то годы?!

***

В Москве мать устроила личное счастье – вышла замуж. Сыну регулярно посылала крупные денежные переводы, которые он тратил на себя по своему усмотрению да еще по просьбе мамы платил за квартиру и коммунальные услуги.

38-летний отец Юрия, Андрей Ведеркин, менее преуспел в личной жизни, нежели его бывшая супруга. Да, у него была женщина, но создать другую семью не представлялось возможности. Что мог он предложить своей избраннице? Привести ее в квартиру, которая принадлежит бывшей жене, и заставить терпеть присутствие взрослеющего сына, которому она не сможет стать мачехой, ведь у него есть своя, родная, мать? У Андрея Ведеркина имелось и собственное жилье. Уйти туда? Но он не мог оставить Юрия. Был, как цепями, прикован к этой квартире.

Между отцом и сыном начались конфликты – инициатором их чаще всего выступал Ведеркин-старший. Он постоянно раздражался. У отца не складывались отношения с женщиной, а зло он вымещал на сыне. Однажды, когда Юрий, желая уйти от конфликта, закрылся у себя в комнате, Андрей Викторович взломал дверь, за шиворот вытащил сына на кухню и плеснул ему в лицо остывший чай.

Марина бросила сына в трудный для него период: учеба в лицее, конфликты с отцом на бытовой почве. «Он был очень требователен, жесток: бил меня, обзывал, никогда не поддерживал в учебе. Я пытался поступать так, чтобы он не ругался, я делал все, как он хотел – но он постоянно унижал меня». Андрей Викторович попрекал сына: «Ты мне мешаешь! Уезжай к матери или иди жить к бабушке!» После успешного окончания лицея Юрий уехал в Киев поступать в политехнический институт. Но не набрал необходимого количества баллов. Вернулся домой удрученный. Отец тогда чуть ли не за руку отвел его в авиационный колледж – и Юрий был принят. Но через три недели юноша забрал назад свои документы. «Мы с отцом и с мамой (в телефонном разговоре) решили, что в этом колледже я учиться не буду, лучше сэкономлю деньги для поступления на следующий год в Киевский политехнический». А пока готовился к экзаменам дома, самостоятельно. «После поездки в Киев Юрий стал вспыльчивым, несговорчивым, – рассказывает отец, – во всем мне перечил, отказывался выполнять что-либо по дому и говорил, что ненавидит семью, в которой родился. В воспитательных целях я два раза ударил его ладонью по щеке. Сын сказал мне, что я еще об этом пожалею».

Юрий позвонил матери в Москву: «Я не могу больше с ним жить! Забери меня к себе!». Звонил ей и старший Ведеркин: «Забери его! Он мне мешает!..». Позже Марина призналась, что бывший муж состоял на учете у психиатра с диагнозом шизофрения, часто проявлял в семье садистские наклонности.

…И, зная это, могла уехать навсегда, оставив несовершеннолетнего сына на домашнего тирана…

Отвечая на звонок сына, мать сказала, что пока не может забрать его к себе. Юрий пошел к реке. День был холодный, неприветливый. Темная вода морщилась рябью. «Я никому не нужен! Зачем жить?». Явилась мысль о смерти. Отравиться! Проще простого – примешь большую дозу таблеток, и все. Конец. Однако, посидев на берегу, он неожиданно успокоился. Вернулся домой.

Друзья говорят о Юрии, что он гордый человек и никогда никому не открывал свою душу. Мог лишь сказать: «У меня все в порядке, не беспокойтесь, у меня все будет хорошо». Но были такие люди, с которыми Юрий не боялся выглядеть слабым, не боялся показать им свою растерянность перед сложной взрослой жизнью, свою неготовность к ней. В минуты отчаянья Юра шел к бабушке или к двоюродной сестре. Однажды Юрий сказал бабушке, что отец избил его и выгоняет из квартиры. Правда, следов побоев на нем не было видно. Дед предложил внуку переехать к ним, но тот отказался. С двоюродной сестрой, Ириной Улькиной, Юра позволял себе откровенничать больше, чем с дедушкой и бабушкой. Ирина младше Юрия на два года, еще учится в школе. Они дружат с раннего детства. Ира очень любит брата, он ее кумир. Она одна знает, как Юра после ссор с отцом убегал в парк, на улицу и бродил там, неприкаянный, до утра. Несколько месяцев назад Юрий стал постоянно думать о том, насколько бы его жизнь была спокойнее и лучше, если бы вдруг не стало отца…

Через некоторое время в голову пришла мысль, что отца можно убить и таким образом решить все проблемы. О своих мыслях он сказал Ирине. Девочка отговаривала: не надо убивать, возможно, конфликт сам собою разрешится. «Мысль об убийстве испугала меня, — призналась Ирина. — Но Юра объяснял, что его отец мешает жить всем окружающим». При следующей встрече Ирина обратила внимание на то, что у Юры щека и шея красные – прямо огнем горят. Брат признался, что отец ударил его. «Этот рассказ подействовал на меня, я поверила, что дядя Андрей – плохой человек. И решила, что Юра прав, желая убить своего отца. Я была на стороне брата и не хотела мешать ему в совершении преступления». Решив окончательно, что убийство – единственный способ избавиться от проблем, Юрий Ведеркин стал думать над тем, как лучше это сделать. Ирина предложила: застрелить! Но огнестрельного оружия у них не было. Юрию пришла в голову идея об отравлении, и он заинтересовался ею. Вместе с Ирой отправляется в центральную городскую библиотеку, где знакомится с литературой по токсикологии, чтобы узнать, какой яд лучше применить. Однако вскоре понимает, что способ отравления нецелесообразен – ведь по характерным следам, которые оставляют в организме яды, можно определить, в результате чего наступила смерть. И чтобы больше не изощряться в способах убийства, Юрий решает убить отца топором.

Топор он взял у бабушки и дедушки, спрятал у себя в комнате. Затем поехал с Ириной в специализированный магазин и приобрел там газовый баллончик слезоточивого и раздражающего действия – как для самообороны, так и для того, чтобы облегчить совершение преступления. Убийство наметили на время коротких школьных каникул. Ирина отпросилась у родителей, чтобы несколько дней пожить у Юрия. Родители дали свое согласие, не выразив при этом никакого удивления.

Убить планировали в первую ночь. Юрий должен подойти к спящему отцу и одним ударом топора обезглавить его. Ирине отводилась роль моральной помощи. В случае же изменения обстановки она должна применить газовый баллончик. После убийства труп намеревались зарыть в погребе возле частного дома (там прописан отец, и Юрий, кстати, тоже). Приготовили велосипед, чтобы везти на нем тело. Однако в ту ночь убийство не получилось. Юра с Ириной, решили подождать несколько дней. Прошло четыре дня, и Юра окончательно понял, что не сможет сам ударить топором своего отца. От мысли об убийстве он не отказался. Однако, «черную», а точнее сказать, кровавую работу возложил на хрупкие плечи младшей сестры. Равно, как и ответственность.

Вечером они с Ирой долго гуляли на улице. Вошли в дом около 21.00. Ирина сразу легла спать. Вскоре уснул и Юрий. В своей комнате спал 42-летний Андрей Ведеркин. Они не помнят, кто первым проснулся. Было три часа ночи. Ира сказала Юрию, что если этой ночью они не выполнят задуманное, утром она уйдет домой. Юре не пришлось долго уговаривать сестру, чтобы удар топором нанесла именно она. Ира легко поняла моральные терзания старшего брата. Она только заметила:

– Я не смогу сильно ударить. Могу и не убить.

– Я буду находиться рядом, и если у тебя не получится, я газом отравлю отца, а потом убью.

Ирина согласилась и, взяв топор, направилась в спальню дяди. Юрий остался в своей комнате, у стола, с газовым баллончиком в руках.

В углу, на тумбочке, горел ночник. Ирина подошла ближе к спящему, занесла топор над его головой. Руки дрожали, сердце бешено колотилось – девочка не решалась ударить. Спящий пошевелился. Ирине показалось, что он сейчас откроет глаза и увидит ее. Отчаявшись, она взмахнула топором. Опустила… Удар получился не сильный – руки совсем ослабели от испуга. Мужчина вскочил с кровати. Ира отступила. Тут из-за ее спины появился Юрий и направил в лицо отцу струю из газового баллончика. Потом Ира передала Юре топор, и он размахивал им, стараясь попасть по отцу. Отец кричал, защищался, наконец, выхватил топор из рук сына.

Ирина в это время пыталась справиться с дверным замком в прихожей – и не могла. Подбежал Юрий, открыл – и они вместе выскочили на лестничную площадку. Там Юра схватил на стене первый попавшийся провод, – надеясь, что это телефонный кабель, – и рванул на себя. Выбежали на улицу, оба – на грани истерики или потери сознания. Первой пришла в себя Ирина. Она предложила идти в милицию и заявить, что отец оказывал на Юрия физическое воздействие, а она, Ира, заступалась и ударила топором.

***

После побега юных преступников Андрей Ведеркин позвонил теще, а также родителям Ирины и рассказал о покушении. Сотрудники милиции, выслушав и запротоколировав исповедь Юрия и Ирины, позвонили родителям последней. Потом – матери Юрия, в Москву. После составления протокола Ирину и Юрия отпустили с родителями Иры, и они поехали на квартиру Ведеркиных. Собирая свои вещи, Юрий прихватил золотые изделия, принадлежащие отцу – очень деньги были нужны…

Андрею Ведеркину оказали медицинскую помощь. Раны, нанесенные топором, судмедэкспертиза характеризовала как легкие телесные повреждения, повлекшие за собой кратковременное расстройство здоровья. В этот же день Ведеркин обнаружил пропажу золотых изделий и вечером давал показания в милиции как потерпевший. По факту покушения на убийство Ведеркина А.В. и по факту кражи было возбуждено уголовное дело. Юрия взяли под стражу. Ирине избрали меру пресечения подписка о невыезде. Началось следствие. Через восемь дней после тех событий Юрию Ведеркину исполнилось восемнадцать лет.

***

Через четыре месяца в Апелляционном суде Днепропетровской области было назначено предварительное рассмотрение уголовного дела по обвинению Ведеркина Ю.А. - по ст. 15 ч. 3, ст. 115 ч. 2 п. 12, ст. 185 ч. 1 УК Украины; Улькиной И.Д. – по ст. 15 ч. 3, ст. 115 ч. 2 п. 12 УК Украины.

Подсудимые искренне раскаиваются в содеянном. «Дядя Андрей никогда ничего плохого мне не делал», – шепчет Ира. Юрий высказывает удовлетворенность тем, что отец остался жив, что не произошло «непоправимое». «Я стал похож на отца, хотя никогда этого не хотел. Я не знаю, какой будет моя дальнейшая жизнь – сейчас она находится в ваших руках. Однако я ее не могу представить без родителей, без друзей, без учебы, без работы. Прошу вас, не отнимайте у меня это. Я сделаю все, чтобы не повторить в своей жизни ничего подобного. Прошу вас не лишать меня свободы». Подсудимая Ирина Улькина: «Я знаю, что мы неправильно поступили, что даже думать о таком недопустимо. Но мы понимаем свою ошибку, мы полностью все осознали. Мы исправимся. Я должна была остановить брата, я не знаю, почему об этом не подумала. Я очень сожалею. Я больше не ошибусь. Не лишайте меня свободы, дайте мне, пожалуйста, возможность закончить школу». Ах, эта тихая спокойная девочка 16-ти лет! Она и на суде, перед тем, как услышать приговор, берет под свою защиту 18-летнего брата.

Суд приговорил Ведеркина Юрия Андреевича к наказанию в виде лишения свободы сроком на 3 года; Улькину Ирину Дмитриевну – к наказанию в виде лишения свободы сроком на 2 года.

***

Чужое горе. Чужая боль. Слава Богу – это не со мной, не с моим ребенком… Может, рано Богу свечку ставить за то, что «не с моим»? Любовь, материальное благополучие, личное счастье – это каждому необходимо. Но если из-за родительского равнодушия, безразличия исковеркана судьба родного человека – сына, дочери – можно ли быть по-настоящему счастливым? Храни нас, Бог, от такой беды

Валентина Индовицкая,

специально для «Судебно-юридической газеты»