Безумная резня в селе Котовка

Наша жизнь наполнена событиями. Событиями, различными по своей природе: одни мимолетные, которые оставляют лишь тонкий шлейф воспоминаний, другие — рутинные, на которые мы не обращаем особого внимания. Но как бы нам порой не  казалось, что все вокруг серо и обыденно, в жизни каждого человека случается ТАКОЕ, что часто заменяется хорошим английским эквивалентом «turning point», что дословно означает: «переломный момент». В представлении большинства людей, переломный момент — это такой поворот судьбы, который раз и навсегда меняет палитру красок нашей жизни и заставляет пересмотреть жизненные принципы.

Безусловно, к такому «turning point» можно отнести рождение ребенка. Не думаю, что найдутся смельчаки, которые бы попробовали опровергнуть вышеупомянутый факт. Рождение ребенка — это полностью осознанный и ответственный шаг. Даже не шаг, а, скорее, процесс, который начинается с понимания того, что ты берешь на себя ответственность  вселенского масштаба за жизнь человечка, и это навсегда. Родители поэтапно планируют каждый момент, связанный с развитием ребенка. Но… это все теория и то, как описывается в умных книгах и не менее рейтинговых женских журналах. Реалии жизни намного банальнее, проще и, к сожалению, иногда хуже. Все чаще так называемые «современные родители» забывают, в чем заключается истинное, высокое призвание родителя. Самое страшное в такой «амнезии» то, что от этого страдают ни в чем не повинные дети, которые иногда не успевают озарить этот мир своим младенческим криком и вдохнуть первый глоток воздуха на полную грудь. Не стала исключением из такой ужасной тенденции и молодая женщина, Татьяна С. Хотя эту историю я бы, скорее, отнесла к тем резонансным делам, которые являются неприятным исключением из правил. Подтверждает это и тот факт, что дело касается довольно редкой для криминальной практики статьи — «Умышленное убийство женщины, которая заведомо для обвиняемого была беременной, и совершенное с особой жестокостью» (п. 2 ч. 2 ст. 115 УК Украины). Итак, перейдем непосредственно к изложению сути данного уголовного дела.

2 сентября 2009 г. в небольшом селе Котовка (Днепропетровская область) была убита женщина, находящаяся на седьмом месяце беременности. Даже бывалых следователей шокировала жестокость и зверство совершенного преступления. Небольшая квартира. В луже крови лежало два трупа. Один, с распоротым и «вывернутым наизнанку» животом, принадлежал, судя по всему, женщине. Хотя, с первого взгляда, дать точную оценку не предоставлялось возможным. Более 50 глубоких ножевых ранений, многочисленные ссадины и царапины как свидетельство того, что жертва пыталась сопротивляться. И, наконец, окончательный показатель того, что это женщина. Рядом с трупом лежало крохотное тельце человечка. У следователей наворачивались слезы, глядя на него. Так «естественно» и невинно выглядел маленький трупик, лежа на холодном полу. Свернувшись «калачиком», дитя находилось возле утробы матери и казалось, что ребенок просто заснул и вот-вот раздастся звук жизни — крик младенца. Но он молчал. Эта страшная тишина сводила с ума и не оставляла равнодушным.

Это дело не могло просто кануть в воду и сразу же получило статус «резонансного». На следующий день все заголовки газет пестрили новостями о вчерашнем убийстве. Каждый, начиная от следователя, для которого это профессиональная обязанность, и до обычных граждан с разным социальным статусом (врачи, учителя и так далее) пытались понять, что стало причиной такого зверства и внести свою лепту для более быстрого и продуктивного расследования этого дела. В народе дело об убийстве беременной женщины моментально стало обрастать различного рода домыслами и легендами. Первоначально одна из версий такого «сельского радио» попала под пристальное внимание следователей, так как она действительно не была лишена здравого смысла. Версия эта заключалась в том, что это убийство было совершенно сатанистами. Эти люди выбирали себе жертву и очень «изысканно» подходили к вопросу расправы. Особенно по последнему критерию это убийство можно было приписать сатанистам.

Но… было одно очень весомое «но». При совершении преступления не было использовано никаких атрибутов сатанистов (крестов, нарисованных пиктограмм и так далее).  Да и «подчерк» сатанистов явно отличался от того, что было постфактум представлено следователям. Не известно, на сколько лет затянулось бы расследование этого дела, если бы не случай. Как часто бывает в жизни, именно он расставил все точки над «І». Через пару дней после того, как было совершено убийство, в участок пришла соседка по лестничной площадке убитой Татьяны С. — Светлана П. Налицо было стрессовое состояние женщины. Светлана была раньше допрошена следователями, но на тот момент, она сообщила, что ничего не слышала и не видела, следовательно, следствию ничем помочь не может. Конечно, оставалось загадкой, как крики беспощадно убитой женщины могли быть не услышаны? Ведь дом панельный, стены почти картонные. Чем глубже следователи вникали в суть дела, тем понятнее становилось, что Светлана — ценный свидетель, и она знает то, что может пролить свет на это убийство, но почему-то молчит. Почему?

Фактически она стала случайным свидетелем того, кто последний зашел в квартиру убитой Татьяны и кто так зверски свел счеты с ее жизнью и с жизнью еще не родившегося ребенка. Так на чьих же руках осталась кровь двоих людей? Ответ на этот вопрос дала Светлана. Она боялась за свою жизнь. Но даже в состоянии панического ужаса, который глодал ее изнутри, она решила, что убийца должен понести наказание, и она должна отомстить тому, кто убил ее, фактически, дочку. Нет, Светлана и Татьяна не состояли в родственных связях, но за то время (а это почти 5 лет), что они прожили на одной лестничной площадке, два одиноких сердца стали очень близки: Татьяна — молодая девушка, которая готовилась стать матерью-одиночкой и Светлана — женщина 53 лет, которая не имела детей и очень полюбила Таню. Татьяна доверяла Светлане самое сокровенное: и то, что она не поддерживает отношения с матерью-алкоголичкой, и то, что ее любимый человек отрекся от плода их любви. А еще — что ее дальнейшей судьбой «уж очень печется» ее родная тетя Ирина, которая в свое время тоже стала одинокой матерью, отсидела 8 лет в тюрьме, похоронила родителей, своего собственного ребенка и затаила злость на весь окружающий мир.

Ирина с самого начала была против того, чтобы Татьяна носила под сердцем ребенка, у которого не будет отца. Настаивала на аборте. Когда аборт стал невозможен, она начала применять другие методы. Психологический прессинг на будущую маму. Со слов Ирины, Татьяна будет обречена на бедность, унижение, а очень скоро пойдет по наклонной. Таня не относилась к разряду тех, кто ноет и сетует на то, что жизнь не удалась. «Она, по сути, была боец… мы бы все вместе преодолели», — свидетельствовала Светлана. Но не суждено было сбыться тем радужным картинам, которые рисовали себе Татьяна и Светлана. А поставила крест на их планах… Ирина. Родственница-душегуб, которая не смогла отойти от дурмана своей ярости и желания «помочь» своей «кровинушке».

В тот вечер, в среду, Ирина как обычно наведалась к Татьяне. Но было что-то особенное в ее поведение. «Особенное» в негативном смысле этого слова. Уже то, как она зашла в квартиру, о многом говорило. Громко хлопнув дверью, Ирина зашла в квартиру. На пороге с перепуганными глазами, поглаживая живот, стояла Татьяна. Перед взором молодой девушки открывалась малоприятная картина: женщина с сигаретой в зубах и бутылка водки в озябших от холода руках. «Ну, и где тебя опять носило?» – не слыша ответа, девушка разворачивается и уходит в гостиную, садится на диван, берет пульт и пытается включить телевизор, чтобы немного отвлечься от неприятных нравоучений нетрезвой тетушки. Ирина проходит следом за Татьяной. Она не начинает учить племянницу уму-разуму, как обычно. Наоборот, Ирина садиться рядом с Татьяной и поглаживает уже заметно округлившийся животик. Это очень удивляет молодую женщину. На лице Татьяны появляется улыбка. Она рада, что тетя Ира наконец-то приняла ее беременность, и они вместе возьмутся за воспитание малыша, когда он родиться. Но… это было затишье перед бурей.

Внезапно легкое поглаживание животика сменяется сильным ударом. Татьяна падает с дивана. Боль и шок прокрадываются в сознание девушки. «Что ты делаешь?» — пытается она выкрикивать. «Помогите!» Все крики девушки тщетны. За первым следует второй, еще более сильный, удар ногой по животу. Вдруг Ира, из некогда заботящейся тетушки, превращается в безжалостного палача. Она разрывается в монологе-обращении не к Татьяне, а к малышу. Она не брезгует крепким словцом: «Из-за тебя, сучонок, вся жизнь на перекос. Ты не должен! Не имеешь права сейчас родиться. Мой долг не допустить этого». Татьяна как могла, защищала себя и неродившегося, но уже такого любимого ребенка: «Перестань, умоляю!». «Ты не имеешь права жить. Ты испоганишь всем жизнь», — брызгая слюной, повторяла Ирина. Лицо Татьяны исцарапано в кровь, живот стал напоминать одну большую гематому синего цвета. Ирина переворачивает уже почти бездыханное тело Татьяны и «обращается» к ребенку: «Умри, умри!». Вскакивает и бежит на кухню. Там хватает нож, возвращается к телу племянницы и  вонзает острие ножа прямо в живот. Кровь фонтаном брызжет из тела девушки. Она еще не мертва, она в сознании. Слезы перемешиваются с кровью. Она бессильна. Молча прощается с ребенком. Последние секунды жизни. Ирина решает окончательно разъединить одно целое (мать и ребенка) и распарывает живот молодой девушки. Ирина видит маленький трупик ребенка. Это уже человечек. «Это все из-за тебя». Бросает нож, и, не смывая кровь, выбегает на улицу.

Темно. Слабо отдавая отчет своим действиям, Ирина добегает до своей квартиры. Падает на кровать. Она пролежит в таком состоянии три дня. Даже не сумев найти силы, чтобы переодеться и снять с себя окровавленную одежду. Поэтому когда Ирину задержали, ее внешний вид говорил сам за себя. Лицо, руки — все было в засохшей крови. Она отдаленно напоминала человека. Да и как после такого ее вообще можно назвать человеком?

Что грозит убийце? По нашему законодательству — от 10 до 15 лет. Если прокурор будет настаивать, то будет применено пожизненное заключение. Но будет ли это реальным предупреждением подобных зверств. Не исключено, что нужно что-то менять в душах людей, а здесь правосудие бессильно.

Дарья Малиновская,

«Судебно-юридическая газета»