Председатель Совета судей Валентина Симоненко: «Судебная система будет принимать все меры во избежание кадрового коллапса»

Судебная система Украины в очередной раз оказалась на историческом перепутье. Вряд ли кто-то может уверенно сказать, куда ветер реформ вынесет судебную власть завтра. Лишь одно можно утверждать точно: с каждым годом проблемы отечественного правосудия только усугубляются, и конца-края им не видно. О том, с какими актуальными вызовами сталкивается судебная система, каким должен быть уровень судейского вознаграждения, как будет решаться вопрос охраны судов, будет ли коллапс судебной системы после массовых увольнений судей, и какие задачи сейчас стоят перед судейским самоуправлением, «Судебно-юридической газете» рассказала председатель Совета судей Украины Валентина Симоненко.

Беседовала
Яна Собко,
«Судебно-юридическая газета»

– Известно, что работа должна приносить не только удовольствие, но и материальную выгоду. По Вашему мнению, сколько должен зарабатывать судья?

– Я уже когда-то говорила, что судья первой инстанции должен зарабатывать около 2 тыс. евро. Это нормальная европейская практика и нормальная ситуация с последующим прибавлением заработной платы по ходу роста карьеры. Если мы перейдем к этому постепенно, это будет нормально. С другой стороны, при таких преференциях в заработной плате, конечно, должен быть контроль, в т. ч. антикоррупционный.

– Сейчас в СМИ все чаще появляется информация о том, что судьи замешаны в коррупционных скандалах. Как выйти из данной ситуации?

– Один из выходов – обеспечить нормальную заработную плату судьям, чтобы они понимали, что у них есть хороший доход, и не было желания поднять свой материальный достаток за счет незаконных источников. Второй метод – это, к сожалению, жесткий контроль. Ведь на каждом этапе развития общества должен присутствовать антикоррупционный контроль. Также у судьи должна быть уверенность в завтрашнем дне. Когда судья не уверен в том, что государство обеспечит ему достойную старость, возникают соблазны обеспечить ее самостоятельно. Если сокращаются доходы судей, пенсионное обеспечение – это неправильно, ведь судья на пенсии уже не может заняться какой-то иной деятельностью в силу возраста. Уйдя в отставку в 65 лет, судья психологически к этому не готов, да и никакой базы для этого у него нет. У судьи должен остаться доход, достаточный для нормальной жизни. Т. е. в целом нужно обеспечить три вещи: достойный заработок сейчас, контроль со стороны государства и правоохранительных органов, связанных с антикоррупционной деятельностью, и гарантию, что судей не лишат достойной пенсии.

– Согласно новому Закону «О судоустройстве и статусе судей», денежное обеспечение судей увеличивается в разы. Верите ли Вы, что это обеспечение оставят, или все-таки в бюджете не будет предусмотрено таких денег?

– На сегодняшний день в бюджете не предусмотрено таких денег. Будут ли они предусмотрены в Госбюджете на 2017 г., неизвестно, ведь он будет формироваться в августе, и лишь тогда будет что-то ясно. С моей точки зрения (да простят меня судьи!), предполагаемые суммы завышены. Это не совсем соответствует европейским стандартам, среднему доходу судьи. Насколько такое повышение оправдано? Это привлекательно для тех, кто должен прийти в судебную систему со стороны. Ведь некоторые адвокаты действительно зарабатывают в разы больше, чем судьи, и на такую зарплату, какая была и есть у судей сейчас, они не всегда согласны идти. Высокие зарплаты, возможно, и были предложены как раз для того, чтобы хотя бы частично обновить судебную систему.

К большому сожалению, основная масса судей не верят, что такие оклады будут реализованы, поскольку уже есть практика, когда сначала рассчитывались большие заработные платы, но потом на определенном этапе они просто замораживались. Поэтому многие судьи сейчас задумываются о том, чтобы уйти из профессии.

– При этом, как я понимаю, еще и нарушается равенство. К примеру, сейчас работники аппарата получают очень низкую заработную плату по сравнению с тем, что предлагается судьям. Не кажется ли Вам, что это несправедливо?

– Абсолютно согласна! Несмотря на то, что нам удалось хоть немножко поднять заработную плату работникам аппарата, по сравнению с новыми заработными платами судей это просто «небо и земля». Здесь нет баланса. А я глубоко убеждена, что во всем должен быть баланс, какая-то взвешенность. Со временем, я думаю, эта взвешенность все-таки наступит.

– Сейчас все чаще отмечается давление на судей – и вмешательство в судейскую деятельность, и срывы заседаний, и публичное унижение судей. Что Совет судей предпринимает в этом вопросе?

– Каких-то действенных мер самостоятельно мы предпринять не можем. Мы можем только обращаться к соответствующим правоохранительным органам. К большому сожалению, никакой системной реакции на эти обращения нет. Дело в том, что влиять на суд, как правило, хотят все. От этого уйти практически невозможно. Желание влиять на суд существует и в развитых демократиях. Другое дело, какие государство ставит препятствия для этого. К сожалению, сейчас у нас государство ничего в этом плане не делает. Что можем мы? Только говорить о том, чтобы по конкретным фактам открывались уголовные производства за давление на суд.

Но здесь еще есть одна сторона, которая зависит от самих судей – они не должны поддаваться давлению. Я глубоко убеждена, что если судья не поддается, со временем к влиянию на него теряется интерес. Тем не менее, все незаконные действия в отношении судей должны наказываться. Каждый сотрудник правоохранительных органов должен поставить себя на место судьи, к примеру, облитого зеленкой, и представить, что он может оказаться на его месте. С другой стороны, и любой судья, рассматривая дело, должен ставить себя на место людей, которые стоят по ту сторону барьера.

– А что касается отсутствия охраны в судах? Насколько мне известно, этот вопрос неоднократно рассматривался Советом судей Украины. Есть ли результат?

– По этому вопросу было соответствующее решение Совета судей. Была и реакция Национальной полиции. К большому сожалению, они сейчас не могут на таком широком уровне обеспечить охрану всех судов. На уровне договоренностей мы определились, что как только руководство суда понимает, что в суде будет рассматриваться резонансное дело, рассмотрение которого может повлечь какие-то незаконные действия, оно должно скоординировать свои действия с Национальной полицией. Как заверило руководство Нацполиции, они готовы идти нам навстречу, чтобы обеспечить охрану в таких случаях. Но все-таки это должно быть системно. К примеру, Вы же знаете случай с пожаром в Соломенском суде. Почему это произошло? Охранная сигнализация не сработала, системной охраны не было, и с черного входа был совершен поджог помещения.

– Уже установлено, что это был поджог? Это официальная версия?

– Это мнение работников суда. Дверь с черного входа была взломана, и судьи считают, что это был поджог.

– От судейского сообщества звучат конструктивные замечания к положениям нового Закона «О судоустройстве и статусе судей». Будет ли создана рабочая группа по наработке изменений в закон от лица судебной системы?

– В Совете судей мы это уже обсуждали. Я несколько раз давала поручения и напоминала членам Совета о том, что нужно вносить изменения. Как только закон вступит в силу вместе с Конституцией, мы будем просить тех инициаторов, которые обладают законодательной инициативой, все-таки внести изменения в этот закон. У нас есть определенные мнения, что можно было бы улучшить или подправить. Есть и принципиальные замечания. Это касается, например, разного рода деклараций. Мы считаем, что если для судей вводятся декларации, они должны вводиться и для всех чиновников, народных депутатов, представителей исполнительной власти. Тогда будет равенство. Нам очень не нравится и то, что судьи, у которых закончился 5-летний срок, должны пройти и оценивание, и конкурс. Это нарушение права на профессию. Международные нормы говорят, что это неправильно, недопустимо. В этой части закон принят, но мы будем настаивать на том, чтобы те нормы, которые не соответствуют европейским стандартам, были изменены.

– Сейчас есть уже более тысячи вакансий судей в судах, кроме того, не назначаются «судьи-5-летки», которых тоже почти такое же количество. По Вашему мнению, не произойдет ли кадровый коллапс до того, как новые люди придут в судебную систему по конкурсам?

– Не могу сказать, что коллапс будет, но не могу и сказать, что его не будет. Процессы, которые происходят, ведут к тому, что часть судов уже не работают, не осуществляют правосудие в связи с тем, что там отсутствуют судьи, у которых есть полномочия. Нужно организовать судебную систему таким образом, чтобы подобного не происходило. Постепенно у части судей будет заканчиваться 5-летний срок полномочий, многие судьи будут писать заявления и уходить в отставку. Если проанализировать, сколько времени займет период назначения новых судей, это будет не менее 2 лет. Все это время кто-то должен осуществлять правосудие.

Однако на данный момент у меня складывается впечатление, что это проблемы только судебной системы. Основная задача – привести в судебную систему новых людей, а когда и как это случится, какие менеджерские ходы надо применить – об этом никто пока не думает. Но это может быть проблемой, как и оценивание судей. Ведь проблема не в том, что Совет судей несвое­временно согласовал необходимые для его проведения документы. Проблема в менеджерских подходах к проведению оценивания, поскольку оно занимает не меньше года. А сколько потом будут проводиться конкурсы? Согласно практике, раньше конкурсы от их начала до назначения на должности длились 1,5–2 года. Судебная система будет делать все, чтобы кадрового коллапса не произошло. Но, к большому сожалению, мы самая слабая ветвь власти.

– Много ли судей на сегодняшний день уже написали заявления об отставке?

– По состоянию на 23 июня было около 80 человек.

– По Вашему мнению, это происходит из-за норм нового закона?

– Не всегда, конечно, но думаю, в т. ч. и из-за нового закона. Однако это пока немного. Сейчас отпускной период, и вполне возможно, что когда он закончится, заявлений будет гораздо больше.

– Согласно новой судебной реформе, планируется ликвидация всех высших спецсудов. С их судьями все более или менее понятно, но что будет, к примеру, с работниками аппарата данных судов? Всех автоматически уволят?

– Согласно трудовому законодательству, которое применимо и к работникам аппарата, в связи с ликвидацией судов они должны быть уволены. Но мы очень надеемся и хотим повлиять таким образом, чтобы практически все работники аппарата остались на своих местах. Потому что мы ответственно относимся к тому, что профессионала нужно вырастить. Набрать новых людей можно быстро, но чтобы научить их, нужно время. Поэтому не стоит терять людей, которые уже умеют работать и работают ответственно и качественно. Зачем от них избавляться? Они должны остаться в судебной системе. К примеру, в Министерстве юстиции Франции заместитель министра, ответственный за написание законов, и весь его аппарат работают 25 лет вне зависимости от того, поменялся ли министр юстиции как политическая фигура или нет. И они в своем деле профессионалы. Профессионалов, специалистов, я считаю, всегда нужно сохранять.

– Планируете ли Вы пойти на конкурс в новый Верховный Суд?

– Да, я планирую пойти на конкурс в новый Верховный Суд. Планирую, по крайней мере, этот строк доработать и председателем Совета судей. Кроме того, считаю, что поскольку закон эту должность сделал освобожденной от основных обязанностей, это даст возможность реализовать больше, чем удается сейчас. Есть много вещей, которые я не могу сейчас сделать в силу того, что основная моя работа как судьи Верховного Суда – рассмотрение дел. С учетом еще и ситуации с кворумом в Верховном Суде это очень тормозит работу. Думаю, когда наберут судей, когда кворум будет не таким критическим, на свободных началах я смогу работать более плодотворно.