Как защитить свое нарушенное право собственности

С целью установления объективной истины по вопросам, поднятым в этой статье, были опрошены адвокат, следователь, работник ГАИ, потерпевшие от преступлений, направленных против собственности, а также, что совсем нестандартно – реальный преступник, который решает проблемы с деньгами воровством. По понятным причинам их ответы публикуются анонимно

Мария Дунай,
специально для «Судебно-юридической газеты»

Ст. 41 Конституции Украины утверждает, что каждый имеет право владеть, пользоваться и распоряжаться своей собственностью, никто не может быть противоправно лишен права собственности, а право частной собственности является нерушимым. Уголовный кодекс, раздел 6 которого посвящен преступлениям против права собственности, в теории согласен с Основным Законом. Тем не менее, если у вас угнали автомобиль, украли мобильный телефон или ноутбук, т. е. как раз и нарушили пресловутое право собственности, чаще всего легче попрощаться с этой собственностью, чем защитить свое право. Конечно, вы можете обратиться в милицию, но чаще всего это гарантирует лишь перспективу впустую потратить массу времени.

Попробуем разобраться, что так часто мешает милиции эффективно защищать наше право собственности: рамки Уголовного процессуального кодекса, необеспеченность в техническом плане, загруженность или их собственное нежелание.

Важно знать, с чего начать

Начать надо с заявления. УПК гласит, что следователь, прокурор после подачи заявления, сообщения о совершенном уголовном правонарушении безотлагательно, но не позднее 24 часов обязан внести соответствующие сведения в Единый реестр досудебных расследований и начать расследование. Именно с момента внесения сведений в ЕРДР и начинаются досудебное расследование и следственные действия как таковые.

Важно знать, что ст. 93 УПК предусматривает право сбора доказательств не только для следователя и/или прокурора, но и для всех сторон уголовного производства, в т. ч. потерпевшего. Сторона обвинения осуществляет сбор доказательств путем проведения следственных (розыскных) действий и негласных следственных (розыскных) действий, таких как истребование и получение от органов государственной власти и местного самоуправления, предприятий, учреждений и организаций, должностных и физических лиц вещей, документов, сведений, заключений экспертов, выводов ревизий и актов проверок, а также других процессуальных действий, предусмотренных УПК. Следственные, розыскные действия являются действиями, направленными на получение (сбор) доказательств или проверку уже полученных доказательств в конкретном уголовном производстве.

Интересно, что согласно УПК, основаниями для проведения следственного (розыскного) действия является наличие достаточных сведений, указывающих на возможность достижения его цели.

Потерпевший и его представитель, согласно УПК, могут подавать следователю, прокурору ходатайство о выполнении каких-либо процессуальных действий. Следователь, прокурор обязаны рассмотреть такое ходатайство в срок не более 3 дней с момента подачи и удовлетворить его при наличии соответствующих оснований. Кроме того, потерпевший может инициировать проведение следственных (розыскных) действий. Постановление следователя, прокурора об отказе в удовлетворении ходатайства о проведении следственных (розыскных) действий, негласных следственных (розыскных) действий может быть обжаловано следственному судье.

Установление местонахождения телефона относится к негласным следственным действиям, поэтому рассмотрим их подробнее.

Негласные следственные (розыскные) действия – это разновидность следственных (розыскных) действий, сведения о факте и методы проведения которых не подлежат разглашению, и которые проводятся только в случаях, когда сведения о преступлении и лице, его совершившем, невозможно получить другим способом. Т. е. основная разница состоит в гласности, т. к. проведение указанной разновидности следственных действий скрывается как и от подозреваемых, так и от всех, кто не принимает участие в их проведении.

Основная цель, на которую направлены негласные следственные действия – розыск в интересах уголовного судопроизводства лиц, без вести отсутствующих либо скрывающихся от органов предварительного расследования и суда, или уклоняющихся от отбывания уголовного наказания; розыск предметов, документов, которые могут использоваться в уголовном производстве в качестве доказательств.

Для проведения некоторых негласных следственных действий необходимо использование специальных технических средств получения информации (технические, программные средства, оборудование, аппаратура, приборы, устройства, препараты).

Из положений УПК следует, что некоторые негласные следственные действия позволительны только в уголовном производстве в отношении тяжких или особо тяжких преступлений. Это, к примеру, видеоконтроль лица, наложение ареста на корреспонденцию, осмотр и выемка корреспонденции, снятие информации с транспортных телекоммуникационных сетей и электронных информационных систем, а также обследование публично недоступных мест, жилья и иного владения лица, наблюдение за лицом, вещью, местом, аудио- и видеоконтроль места, контроль за совершением преступления, выполнение специального задания по раскрытию преступной деятельности организованной преступной группы или организации, негласное получение образцов, необходимых для сравнительного исследования.

Однако существуют некоторые исключения, когда проведение негласных следственных действий не зависит от степени тяжести совершенных деяний. Речь идет, прежде всего, о снятии информации с электронных информационных систем в случае, если доступ к ним или их частям не ограничивается собственником, владельцем, держателем или не связан с преодолением логической системы защиты; об обследовании помещений, предназначенных для содержания лиц, права которых ограничены в соответствии с законом, т. е. помещений принудительного содержания лиц в связи с отбытием наказания, задержания, заключения под стражу, а также, что особенно важно в контексте краденого телефона – об установлении местонахождения радиоэлектронного средства (ст. 268 УПК).

Установление местонахождения радиоэлектронного средства – это негласное следственное действие, которое заключается в применении технических средств для локализации местонахождения радиоэлектронного средства, в т. ч. мобильного терминала систем связи и других радиоизлучающих устройств, активированных в сетях операторов подвижной (мобильной) аппаратуры связи, без раскрытия содержания сообщений. Оно допускается в случаях, если в результате можно установить обстоятельства, имеющие значение для уголовного производства.

Решение о проведении негласных следственных действий принимает следователь, прокурор, а в некоторых случаях – следственный судья по ходатайству прокурора или следователя. В условиях действующего УПК рассмотрение ходатайств о «негласке» относится к компетенции не районных, а апелляционных судов. Они удовлетворяют указанные ходатайства только в случае, если прокурор, следователь докажет наличие достаточных оснований полагать, что совершено преступление соответствующей тяжести, и полученные указанным путем доказательства могут иметь существенное значение для выяснения его обстоятельств или установления лиц, его совершивших. Отказ в удовлетворение ходатайства не лишает прокурора или следователя права повторно обратиться с новым аналогичным ходатайством.

Чего не хватает милиции для эффективной работы?

Для успешного розыска транспортного средства стоит вернуться к норме, обязывающей иметь при себе при управлении транспортным средством подтверждение права собственности на него или соответствующую доверенность, в которой должны быть указаны ДНЗ и номер шасси. Работники ГАИ должны проверять подлинность такой доверенности – благо, этому может содействовать существующий Единый реестр доверенностей. Такое право правоохранителей позволит эффективнее бороться с угонами и куплей-продажей краденых машин.

Положения, которые касаются доступа к документам операторов мобильной связи, следует выделить в отдельную норму. Ускорение этого процесса будет способствовать более быстрому проведению досудебного расследования, а во многих случаях и более счастливому финалу для потерпевшего. Следователь должен иметь возможность сразу и напрямую обратиться к оператору мобильной связи с соответствующим запросом. Операторов мобильной связи, в свою очередь, надо обязать давать необходимую информацию в максимально сжатые сроки.

Сегодня установление местонахождения телефона отнесено к негласным следственным действиям с особо тяжелым и бюрократичным порядком получения информации. Для повышения раскрываемости многих преступлений законодателю стоило бы пересмотреть положения ст. 268 УПК. Такая же ситуация с ноутбуками – информация о местонахождения ноутбука, который подключился к интернету, должна быть оперативной, поэтому следователь должен иметь возможность напрямую обращаться к провайдеру.

Почему виновный может уйти от ответственности?

Почему подозреваемый, которого милиция все-таки имеет на примете, часто может оставаться на свободе и в итоге сбежать и укрыться от наказания? Положения УПК предусматривают следующие меры пресечения: личное обязательство; личное поручительство; залог; домашний арест; содержание под стражей. В ходе досудебного расследования мера пресечения избирается следственным судьей по ходатайству следователя. При этом наиболее мягкой мерой является личное обязательство, а самой суровой – содержание под стражей.

Последняя мера пресечения является исключительной – она применяется только в случае, если прокурор докажет, что другие, более мягкие меры не спасают риска, что подозреваемый скроется от органов предварительного расследования и/или суда; уничтожит, скроет или исказит любую из вещей или документов, имеющих существенное значение для установления обстоятельств уголовного преступления, и т. д. Кроме того, суд должен учитывать значимость имеющихся доказательств о совершении уголовного преступления; тяжесть возможного наказания; возраст и состояние здоровья подозреваемого и т. д. Т. е. применение такой меры пресечения, как взятие под стражу, далеко не всегда возможно даже в случае совершения тяжкого насильственного преступления. Это приводит к тому, что обвиняемый, подозреваемый может укрыться от ответственности.

Указанные нормы направлены на то, чтобы невиновный ни одного дня не пробыл «за решеткой», однако объективная реальность такова, что положения закона действуют против общества и позволяют виновным оставаться на свободе и совершать новые преступления.

Взгляд со стороны потерпевшей Н. (угон транспортного средства)

«В июле 2014 г. ночью с охраняемой стоянки, разобравшись с замком и проводами, неизвестные угнали мой мотоцикл. Охрана не остановила угонщиков, но сразу сообщила мне об угоне. Я, наивная, надеялась, что найти мою собственность будет проще по горячим следам, поэтому сразу вызвала работников милиции. Правоохранители не спешили и приехали лишь через час. Еще час заняло оформление всех «бумажек». Всю ночь мы с мужем объезжали дворы и стоянки, лично занимаясь поисками мотоцикла. Утром мы обращались ко всем постам ГАИ, которые встречались на пути, и ни у кого из них не было ориентировки по поводу нашего угнанного мотоцикла. Ситуация не изменилась и через неделю. Вот это «оперативность» и «сотрудничество» правоохранительных органов! Мне трудно судить о результатах работы милиции, так как их просто нет.

Я никого не осуждаю. Мой мотоцикл – лишь капля в океане преступлений. И все же, на мой взгляд, наши внутренние органы требуют срочного «апдэйта». Я бы тоже не смогла приносить пользу в таких условиях, в которых они существуют – в параллельной реальности и в прошлом веке заодно: не используются никакие технологи, все заполняется шариковыми ручками и по несколько раз, компьютеры старые, базы данных неповоротливые. Даже установить камеры наблюдения нет или полномочий, или желания. Не хватает человеческих ресурсов (в нашем случае даже соседей до сих пор не опросили). И даже если сотрудники ГАИ увидят похожий мотоцикл, они не имеют права его преследовать. На чей стороне закон? Судя по всему, на стороне преступников. Беда не в том, что я осталась без мотоцикла, а в том, что преступник остался без наказания».

Взгляд со стороны следователя (работает в одном из районных отделений милиции Киева)

«Новый УПК существенно осложнил работу милиции в сравнении с предыдущим. Получение необходимой информации, учитывая, что теперь по любому поводу надо обращаться в суд, занимает недопустимо много времени. Некоторые ходатайства может рассматривать только апелляционная инстанция (т. е. в Киеве 2 судьи) – излишне объяснять, сколько требуется времени и сил на получение такого разрешения. Операторы мобильной связи или интернет-провайдеры также не спешат – минимум плюс два дня на получение необходимой информации. Прибавьте к этому нагрузку на каждого следователя, и станет ясно, почему милиции так часто не хватает времени на поиски краденого имущества».

Взгляд со стороны сотрудника ГАИ

«Находить угнанные транспортные средства в условиях нынешнего законодательства и технического обеспечения ГАИ почти невозможно. За день поступает столько ориентировок, что обработать их все просто невозможно. Кроме того, сотрудничество, в т. ч. обмен информацией между правоохранительными органами очень слабое. У рядового гаишника нет нормального обеспечения, нет компьютерной техники в автомобиле, нет доступа к базе, что не дает возможности сразу проверять подозрительные авто. Кроме того, у нас нет полномочий проверять такие машины, ведь подозрения законной причиной для такой проверки не являются. Это приводит к тому, что преступник может еще и пожаловаться на сотрудника ГАИ, что он его остановил. Считаю, что нужно вернуть обязательность проверки доверенности на управления т. с. Это приведет к тому, что угонщики не будут чувствовать себя так спокойно за рулем краденного автомобиля».

Взгляд со стороны вора (кража, ст. 185 УК Украины):

– Какая мера пресечения избрана для Вас?

– Личное обязательство

– Вам предоставили адвоката?

– Нет, об адвокате милиция вообще ничего не говорила.

– Как к Вам относились в милиции?

– Нормально, не били.

– Сколько краж Вы совершили?

– Ну, те, что словили, две.

– По каким причинам Вы совершали кражи?

– Проблемы с деньгами.

– На Ваш взгляд, милиция работает эффективно?

– Нет. Меня вообще не словили бы, если бы я вовремя дал бы взятку охране.

– Какая сумма взятки?

– В два раза больше, чем то, что я украл.

– Мучает ли Вас совесть?

– Ну, как приговор вынесли, больше воровать не собирался.

– Какой приговор Вам вынесли?

– По первой краже штраф, вторая еще расследуется.

***

Итак, с точки зрения гражданина, право собственности которого нарушено, у него остается два выхода: жаловаться на любое действие или бездействие милиции (ст. 24 УПК гарантирует право обжаловать процессуальные решения) или самому исполнить работу следователя и искать свою собственность всеми доступными методами, например, через социальные сети.

С точки зрения следователя, в условиях нынешнего УПК у него больше препятствий для выполнения розыскных и следственных действий, чем возможностей. Получение необходимой информации (например, установление местонахождение телефона) занимает слишком много времени. В век IT-технологий милиция безнадежно отстает, в первую очередь, от самих правонарушителей. УПК предусмотрел много «протокольных» действий вместо проведения реальных. Это приводит к тому, что правонарушитель чувствует себя безнаказанным и спокойно сбывает краденые вещи, пока милиция добывает разрешения на проведение тех или иных следственных, розыскных действий.

Гуманный и прогрессивный УПК способен защитить права подозреваемых, но не право собственности законопослушных граждан.

Так что в итоге можно сделать вывод, что несмотря на многие положительные и прогрессивные нормы УПК, существует необходимость в кардинальных переменах, которые будут выражаться в разработке и принятии необходимых изменений, чтобы сделать процесс получения информации, необходимой для досудебного расследования, более гибким и быстрым. Также необходим новый законодательный взгляд на избрание мер пресечения, чтобы были и «волки сыты, и овцы целы», т. е. чтобы виновные лица не могли оставаться на свободе и продолжать свою преступную деятельность.