Проблемы применения норм УПК решаются за круглым столом

Катерина Беляева,

«Судебно-юридическая газета»

15 марта в Высшем специализированном суде Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел состоялся круглый стол, посвященный вопросам практического применения положений гл. 20 и 21 Уголовного процессуального кодекса Украины (далее – УПК). Для обсуждения были приглашены представители судейского корпуса, Администрации Президента, Генеральной прокуратуры, Службы безопасности, Министерства внутренних дел, Государственной налоговой службы, Государственной пенитенциарной службы, Государственной пограничной службы, секретариата Уполномоченного ВР по правам человека, секретариата Правительственного уполномоченного по делам Европейского суда по правам человека, Совета судей общих судов, Национальной школы судей, апелляционных судов, а также международных организаций.

Практическое применение нуждается в разъяснении

На повестку дня были вынесены вопросы о первых результатах действия УПК, общих проблемах применения положений его гл. 20 и 21, соблюдении практики Европейского суда по правам человека в рамках уголовного производства, судебном контроле за проведением следственных (розыскных) и негласных следственных действий и об отдельных аспектах их применения, неурегулированных вопросах, возникающих в судебной практике во время рассмотрения ходатайств о применении мер обеспечения уголовного производства, доступе к информации, которая находится у операторов и провайдеров телекоммуникаций, сохранении баланса между правом лица на частную жизнь и требованиями досудебного расследования, проблемных аспектах, возникающих при осуществлении следственных розыскных действий оперативными подразделениями Государственной пограничной службы Украины.

Если один раз отказали

Первым проблемным вопросом, упущенным в переходных положениях УПК, является неоднозначная практика регистрации заявлений о преступлениях в случае наличия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по этому же факту, которое ранее не было отменено. Мы знаем, что в письме Высшего специализированного суда №1735/0/4-12 от 26.11.2012 «О некоторых вопросах применения раздела «Переходные положения» Уголовного процессуального кодекса Украины» отмечено следующее: наличие неотмененного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела является препятствием для дальнейшего производства, регулируемого новым УПК. Посему сначала необходимо решить вопрос об отмене данного постановления, и только тогда проводить расследование. В то же время, некоторые ученные и криминалисты указывают на то, что если вынесению подобного постановления не предшествовали следственные действия, по новому УПК такое заявление может быть принято как первичное. С ними не согласен первый заместитель начальника главного управления надзора за исполнением законов в уголовном производстве Генеральной прокуратуры Украины Николай Гошовский, указывающий на законность подобного постановления как согласно положениям УПК 1960 г., так и нового УПК. «На это, – отмечает г-н Гошовский, – следует ориентировать прокуроров во всех районах Украины. В противном случае мы столкнемся с волной устаревших дел, решение по которым фактически вынесено».

Кто просит, тот и отвечает

Правовая регламентация гласных и негласных следственных действий в УПК направлена на усиление правоохранительной функции нашего государства, а также расширение возможностей оперативно-розыскной деятельности при условиях соблюдения гарантий прав и свобод человека. Анализируя подход представителей судейского корпуса к рассмотрению отдельных норм УПК, необходимо обратить внимание на одну из главных функций судопроизводства – осуществление контроля за соблюдением процедуры. Сегодня эта функция возлагается, в первую очередь, на следственного судью, который стал ключевой фигурой уголовного процесса на стадии досудебного расследования. При получении ходатайства следователя или прокурора о проведении негласных следственных действий следственный судья должен обратить внимание на их аргументацию. «Одним из критериев аргументированности необходимости проведения следственных действий, – отмечает и. о. председателя Высшего специализированного суда Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел Станислав Мищенко, – следует признать указание на то, что результат его проведения не может быть достигнут другим способом. При этом, невзирая на санкцию следственного судьи, ответственность за проведение негласного следственного действия ложится на лицо, подающие ходатайство».

Расследование или провокация?

Помимо процессуальных моментов, требующих доработки или дополнительных разъяснений, внимание приглашенных было обращено на требования, выдвигаемые к проведению негласных следственных действий Европейским судом по правам человека. «Исходя из практики Европейского суда за последнее время, мы приходим к выводу, что во многих случаях негласные следственные действия могут превратиться в провокацию, которая недопустима в рамках уголовного производства», – довел до сведения присутствующих исполняющий обязанности Правительственного уполномоченного по делам Европейского суда по правам человека Маркиян Бем. Под провокацией в данном контексте следует понимать искусственное создание обстоятельств, которые повлекут определенные действия провоцируемого лица. «Подобные обстоятельства, –продолжил г-н Бем, – могут быть учтены судом как правомерные исключительно в случае отсутствия активного подстрекательства со стороны сотрудников правоохранительных органов, вступления их в преступление в процессе его подготовки или совершения, пассивного поведения, а главное, наличия предварительной информации о готовящемся преступлении».

Фоторепортаж

Комментарий

Николай Гошовский,

первый заместитель начальника главного управления надзора за соблюдением законов в уголовном производстве Генеральной прокуратуры Украины:

– Действительно, при определении критериев допустимости проведения негласных следственных действий речь идет о наличии информации о готовящемся преступлении. В данном случае вполне правомерным является вопрос, почему, имея подобную информацию, сотрудник правоохранительных органов не только не предотвращает, но и принимает участие в процессе подготовки, а иногда и реализации преступного замысла. Не вдаваясь в рассуждения о приоритетах интересов, с которыми сталкивается сотрудник ОВД в подобной ситуации, отмечу чисто процессуальный момент. При рассмотрении уголовного дела первоочередное значение имеет доказательственная база, которую, очевидно, невозможно сформировать другим способом. При этом гарантией прав лиц, задействованных в процессе уголовного судопроизводства, будет надлежащая аргументация необходимости проведения подобного следственного действия, регламентация вмешательства, а также прозрачность, законность и диспозитивность судебного процесса.