Каким должен быть судебный реестр: мнение работников органов правосудия

По каким критериям отбирать решения для реестра

В «Судебно-юридической газете» ?16–17 (084–085) от 9 мая 2011 г. в рубрике «Юридический форум» была опубликована статья «Что нужно изменить в реестре судебных решений», в которой изложены позиции наших иностранных коллег г-на Шерпензеля и г-на Зиммера по поводу усовершенствования Единого государственного реестра судебных решений (далее – ЕГРСР или Реестр). Тема действительно очень актуальная, поскольку у ЕГРСР сегодня практически нет конкурентов в плане обеспечения открытости деятельности судов.

Известно, что на законодательном уровне идея создания национальной сети судебных решений была задекларирована еще в ЗУ «О Концепции общегосударственной программы адаптации законодательства Украины к законодательству Европейского Союза» от 21.11.2002. Однако первая попытка воплотить эту идею в жизнь была осуществлена только 31.08.2005, когда в парламенте был зарегистрирован законопроект «О доступе к судебным решениям». Инициатива его подготовки принадлежала главе Комитета ВР по вопросам правовой политики Василию Онопенко, а сам текст был разработан Центром политико-правовых реформ. Проект, который провозглашал идею обеспечения открытости деятельности судов и содействия единообразному применению законодательства, был воспринят как прогрессивный шаг на пути проведения правовой реформы и сразу же обрел немало сторонников. Его принятие не вызвало в парламенте дискуссий, 22 декабря 2005 г. за ЗУ «О доступе к судебным решениям» (далее – Закон) проголосовали конституционным большинством – 303 народных депутата. Закон вступил в силу с 1 июня 2006 г., и именно с этой даты все принятые судами процессуальные документы (а решения местных общих судов – с 1 января 2007 г.) должны вноситься в Реестр и появляться на интернет-запрос любого пользователя. При этом следует отметить, что цель создать и обнародовать архив судебных документов, которые вступили в законную силу до 1 июня 2006 г., изначально не ставилась.

Характеризируя Закон в целом, следует отметить: 1) его универсальность (действие Закона распространяется на все суды); 2) всеобъемлемость (в Реестр вносятся все судебные решения судов общей юрисдикции); 3) централизацию (все судебные документы публикуются на едином сайте); 4) приоритет защиты конфиденциальности физических лиц; 5) бесплатный доступ к базе данных; 6) бюджетное финансирование; 7) государственное регулирование (работа с Реестром возлагается на ГСА). Именно такая конструкция на момент принятия Закона казалась достаточно простой и логичной и в перспективе должна была обеспечить существование и функционирование полноценной базы данных судебных решений. Однако впоследствии стало очевидно, что в Законе немало недоработок и пробелов, и это повлияло на качество механизма его реализации. Так, в юридических кругах неоднократно поднимался вопрос о том, что вносить в ЕГРСР все без исключения решения судов общей юрисдикции нецелесообразно – это приводит к тому, что Реестр перегружен малозначительными документами, а решения по делам, которые имеют публичный характер и значимость, отсутствуют.

В святи с этим г-н Шерпензель предлагает отбирать судебные решения для размещения в ЕГРСР по определенным принципам: 1) если в решении применено новое положение закона или то, к которому необходимо внести поправки или изменения; 2) если действующее законодательство применено судьей иным способом; 3) если норма права истолкована судьей интересным, инновационным образом; 4) если в решении урегулированы коллизии правовых норм; 5) если в решении утверждена идея верховенства права – применена норма права в совокупности с фактами, которые имеют общественное значение; 6) если в решении присутствует особое мнение судьи, которое противоречит точке зрения большинства судей коллегии.

Применение такого дифференцированного подхода, по нашему мнению, только усложнит ситуацию. Ведь основной идеей создания ЕГРСР была именно открытость деятельности судов и свободный доступ каждого к судебным решениям. Если же в Реестр будут вноситься только «особо интересные» дела, о какой открытости может идти речь?

К тому же, возникает вопрос: кто будет определять, соответствует ли конкретное решение одному из названных принципов? Конечно, не операторы ДП «Информационные судебные системы» – определить, что в решении, допустим, «урегулированы коллизии правовых норм» или «действующее законодательство применено судьей иным способом», может только высококвалифицированный специалист. А сколько времени ему потребуется, чтобы изучить/проанализировать конкретное судебное решение, сравнить его с аналогичными, найти соответствующие правовые нормы и т. д.? Учитывая, что на сегодняшний день в Украине действуют 787 судов общей юрисдикции и в них работает около 8 тыс. судей, которые принимают в среднем по 8 судебных решений в день, можно представить себе, сколько людей и времени необходимо, чтобы по предложенным г-ном Шерпензелем принципам формировалась полноценная база данных. Придется, очевидно, создавать специальный Научно-исследовательский институт, но и тогда в ЕГРСР будут попадать только отдельные судебные решения, что, по сути, нивелирует само понятие свободного доступа для всех к их полной базе.

Не говоря уже о том, что такая «подборка» по абстрактным принципам является хорошей почвой для злоупотреблений. Ярким примером служит проведенное одной юридической компанией в январе 2009 г. исследование, целью которого был поиск в Реестре документов по пяти резонансным судебным процессам. Оказалось, что на тот момент в ЕГРСР не было ни одного документа по делу о приостановлении решения Президента распустить Парламент или по делу о «скниловских генералах». Поэтому более приемлемой является все же точка зрения М. Зиммера, который рекомендует вносить в Реестр только окончательные судебные решения по делу.

Должна ли существовать защита персональных данных

Согласно ст. 7 Закона, в текстах судебных решений, которые открыты для общего доступа, не могут разглашаться данные, которые дают возможность идентифицировать личность и место пребывания сторон по делу, а также должностных лиц или судей, принимающих участие в его рассмотрении. А вот г-н Зиммер считает, что заменять необходимо лишь отдельные типы персональных идентификаторов, аргументируя это тем, что «если лицо обращается в суд для разрешения своего спора, да еще и за государственные деньги, ни о какой конфиденциальности и закрытости информации речи быть не может, за исключением исчерпывающих случаев, установленных законодательством».

Однако действие Закона распространяется на все производства, в т. ч. уголовные и семейные, в которых рассматриваются чуткие с точки зрения частной жизни вопросы. А, как известно, ст. 32 Конституции Украины провозглашено, что никто не может подвергаться вторжению в его частную и семейную жизнь, кроме случаев, предусмотренных Конституцией Украины. Не допускается также сбор, хранение, использование и распространение конфиденциальной информации о личности без ее согласия, кроме случаев, определенных законом. Таким образом, предложение г-на Зиммера противоречит положениям Основного Закона Украины и является недопустимым.

Контроль и ответственность за наполнение Реестра

По мнению г-на М. Зиммера, необходимо установить трехлетний срок переходного периода для передачи ответственности за ведение ЕГРСР из рук Кабинета министров в руки постоянного комитета, состоящего из членов Высшего совета юстиции и Совета судей.

На данный момент обеспечение ведения ЕГРСР возложено на ГСА, и суды практически не имеют возможности проконтролировать правильность и полноту внесенных в него данных – они должны лишь собрать судебные документы и передать их оператору Реестра. Из-за такой расстановки позиций создается неоднозначная ситуация. Приведем конкретный пример. Согласно ст. 111-16 ХПК Украины, одним из оснований для подачи заявления ВСУ о пересмотре судебных решений хозсудов является неодинаковое применение судом (судами) кассационной инстанции одних и тех же норм материального права, вследствие чего в подобных правоотношениях приняты различные по содержанию судебные решения. Т. е. если заявитель хочет обжаловать решение кассационной инстанции в ВСУ, он должен найти судебное решение, принятое в подобных правоотношениях, но по содержанию отличное от того, в котором он является стороной. Узнав о существовании такого постановления и не отыскав его в ЕГРСР, заявитель обращается в соответствующий суд с ходатайством о предоставлении копии. Но суд отказывает предоставить копию, поскольку заявитель не является стороной по делу, и разъясняет, что постановление было направлено оператору ДП «Информационные системы» вовремя, а контролировать своевременность внесения судебных документов в ЕГРСР суд не уполномочен. И заявитель оказывается в безвыходной ситуации.

Возникает и вопрос об ответственности судьи за несвоевременное предоставление решений Оператору. По данным сайта корпорации «Атлас», на 2009 г. 35 из 787 действующих в Украине судов вообще не отправляли в Реестр свои решения. При этом передача ответственности за ведение Реестра постоянному комитету, состоящему из членов ВСЮ и ССУ, как предлагает М. Зиммер, по нашему мнению, не разрешит существующих проблем. И вот почему.

В ст. 131 Конституции Украины определены полномочия Высшего совета юстиции, среди которых функций контроля за ведением ЕГРСР нет. Чтобы делегировать ВСЮ соответствующие полномочия, придется вносить поправки в Основной Закон. Кроме того, следует учитывать, что в состав ВСЮ входят всего 20 членов, среди которых Генпрокурор, Министр юстиции, Глава ВСУ, а также представители от ВР, Президента, правоохранительных организаций. Кто из них, помимо своих прямых обязанностей, будет заниматься еще и контролем ведения ЕГРСР? Совет же судей является органом судейского самоуправления, который решает вопросы внутреннего организационного обеспечения деятельности судов, социальной защиты судей и их семей и другие вопросы, не связанные с осуществлением правосудия. Фактически это общественная организация, и на нее нельзя возлагать контрольную функцию в отношении государственных органов. А создание спецкомитета из представителей органов, которые наделены разноплановой компетенцией, является не только нецелесообразным, но и лишено всякой логики.

Очевидно, более правильным было бы возложить ответственность за ведение ЕГРСР на суды, которые принимают судебные решения и несут ответственность за их содержание. Для этого необходимо в штат аппарата каждого суда ввести специального сотрудника, который должен: 1) собирать электронные копии судебных документов, которые были приняты в течение рабочего дня соответствующим судом; 2) переносить реквизиты документов в базу данных и шифровать тексты судебных решений; 3) вносить тексты судебных документов в ЕГРСР. Тогда вся ответственность за правильность и своевременность внесения судебных документов в ЕГРСР возлагалась бы на председателя суда как лицо, контролирует эффективность деятельности его аппарата. А оператор ДП «Информационные системы» выполнял бы технические обязанности, связанные с обеспечением функционирования Реестра и защитой внесенной в него информации.

Как показывает анализ, проблемных вопросов в сфере функционирования ЕГРСР на сегодня предостаточно, поэтому существует насущная необходимость в их детальном осмыслении и поиске путей решения. Однако при внесении изменений в законодательство необходимо исходить из сегодняшних реалий, а не создавать идеальную конструкцию, которая затем останется только на бумаге.

Материал подготовлен Анастасией Грабовской,

старшим консультантом управления обеспечения рассмотрения дел

хозяйственной юрисдикции Верховного Суда Украины