?Мне жаль, что ушли в отставку судьи, которые еще могли внести огромный вклад в правосудие Украины?

Отношение Верховного Суда к проведенной судебной реформе известно своей критичностью. Однако, кроме главы суда, чья-либо позиция из ВСУ была мало известна.

После того, как отгремели страсти по судебной реформе, Высший спецсуд по рассмотрению гражданских и уголовных дел вселился в помещения, в которых размещался Верховный Суд, информация о работе и позиции последнего вообще исчезла из СМИ. О том, что сейчас происходит в ВСУ, «Судебно-юридической газете» рассказала судья Верховного Суда Украины, член Совета судей Украины Галина Каныгина.

– Как судьи Верховного Cуда себя чувствуют после проведения судебной реформы?

– Если смотреть на ситуацию со стороны, внешне все в порядке: судьи работают в тех же кабинетах, рассматривают дела. С точки же зрения психологии не все так просто. Не всегда легко абстрагироваться от того, что происходит, хотя бы потому, что утром приходишь на работу уже не в здание Верховного Суда. Но мы стараемся об этом не думать, потому что выполняем возложенные на нас государством функции, давали присягу осуществлять их добросовестно. В любом случае, в сложившейся ситуации не должны нарушаться права граждан, которые в установленном законом порядке обратились в Верховный Суд с жалобами о пересмотре судебных решений. Судьи обоих судов, как Верховного, так и Высшего специализированного, имеют право на осуществление правосудия в надлежащих условиях.

Когда в марте 2010 г. создавалась Комиссия по судебной реформе, мы с воодушевлением отнеслись к этой идее, потому что действительно надо было менять некоторые стереотипы, подходы и проводить судебную реформу. Другое дело, что многие вопросы были решены без учета украинских реалий, не просчитаны финансовые затраты и т. п. Многие процессуальные нормы, на пересмотре которых настаивали ученые и практики, остались без изменения.

– Как вам работается по новому Закону?

– Судьи криминальной юрисдикции, в соответствии с Переходными положениями Закона «О судоустройстве и статусе судей», продолжают пересматривать судебные решения, на которые поданы кассационные жалобы (представления) в Верховный Суд до 15 октября 2010 г., в порядке, который действовал до вступления в силу Закона. В соответствии с новым Законом, в составе всех судей ВСУ мы рассматриваем дела и других юрисдикций. Кроме того, в Переходных положениях указано, что в ранее действующем порядке мы должны рассматривать и ходатайства о пересмотре решений в порядке исключительного производства. Однако эти ходатайства мы рассматривали на совместном заседании уголовной палаты и военной коллегии. В связи с ликвидацией военной коллегии возникли проблемы с рассмотрением таких дел, и сейчас они лежат без движения.

– А что с военной коллегией?

– Военные суды ликвидированы, поэтому не существует военной коллегии в ВСУ. Хотя в составе суда остался один судья, работавший в этой коллегии, и есть несколько десятков уголовных дел, поступивших ранее для рассмотрения судьями военной коллегии. Процедура их передачи не предусмотрена Переходными положениями Закона. Обязательство по ликвидации военных судов Украина взяла на себя еще в 90-е годы. Это соответствует европейским стандартам.

– Какова сейчас ситуация с практикой ВСУ?

– Верховный Суд, являясь наивысшем судебным органом в системе судов общей юрисдикции, не наделен правом обобщения судебной практики, хотя Законом «О судоустройстве и статусе судей» предусмотрено, что судья этого суда анализирует судебную практику и в установленном порядке вносит предложения об усовершенствовании законодательства и его применения. Таким образом, Пленум ВСУ своими постановлениями не направляет, как раньше, практику одинакового применения норм права судами общей юрисдикции. Это право закреплено за Пленумом высших судов. После судебной реформы Верховному Суду дано право рассматривать дела по вопросам неодинакового применения норм материального права, а что касается применения процессуальных норм права – этой возможности у нас в настоящее время нет. В парламенте уже зарегистрирован законопроект, которым планируется предоставить ВСУ возможность рассматривать дела по вопросам неодинакового применения норм как материального, так и процессуального права.

– Как в коллективе ВСУ относятся к идее о сокращении штата?

– Сказать, что мы приветствуем эту идею, будет неправдой. Это коснулось каждого. Суды утратили определенный потенциал в связи с уходом в отставку судей, которые могли работать еще не один год. Опыт судьи, его знания – это национальное достояние. Государство позволяло судье накапливать этот опыт. Лично меня не устраивает со своим опытом и знаниями сидеть дома. И очень жаль, что ушли в отставку судьи, которые могли еще внести огромный вклад в правосудие Украины. Например, Паневин Виктор Александрович, который всегда с удовольствием делился своим опытом, проводил семинары с судьями разных регионов, многим судьям помог стать профессиональнее.

– Скажите, собирается ли кто-либо из Ваших коллег переводиться в другой суд?

– Это право каждого. В Верховной Раде зарегистрирован законопроект, которым предлагается провести конкурс между судьями ВСУ и определить, как выразился один политик, «лучших из лучших». Дело в том, что судьи Верховного Суда до того, как войти в состав наивысшего судебного органа, прошли определенный трудовой путь на ниве правосудия, работали над собой, повышали свои знания и в свое время уже прошли процедуру назначения через Высшую квалифкомиссию судей, Комитет по вопросам правосудия и Верховную Раду. Постановление ВР о назначении на должность судьи соответствующего суда бессрочно обязательно для исполнения на территории государства.

Сейчас другой состав ВККС, имеют ли они право пересмотреть решение этого же органа в другом составе? Но не этот вопрос главный. Украина является правовым государством, а будет ли это решение соответствовать Конституции Украины?

– Расскажите, как Вы прошли путь до судьи высшей инстанции?

– После окончания с отличием Саратовского юридического института я работала помощником, старшим помощником прокурора Коммунарска (Алчевска) Луганской области, несколько лет занималась вопросами общего надзора, надзора за рассмотрением гражданских и уголовных дел, а затем была прокурором отдела по надзору за рассмотрением уголовных дел областной прокуратуры. А в 1992 г., когда была объявлена судебная реформа, меня назначили судьей в областной (теперь апелляционный) суд Луганской области. Работала в уголовной палате.

– Вы рассматривали дела в первой инстанции и прошли путь до судьи ВСУ. Где Вам более комфортно работать, где интереснее?

– Я знаю очень квалифицированных судей, которые так и остались работать в суде первой инстанции, потому что они получают удовлетворение от самой работы, от результата, знают, что качественно выполняют свою работу. Желание перейти на работу в вышестоящий суд зависит не только от качества работы, но и от характера человека. Например, я на определенном этапе, после рассмотрения очень сложных уголовных дел, когда убедилась, что могу профессионально рассмотреть объемные и сложные уголовные дела с политической окраской и выдержать все это психологически, поняла, что уже выросла профессионально. Когда с этим согласились в вышестоящей инстанции, народные депутаты ВР назначили меня судьей в Верховный Суд Украины. На тот момент я в общей сложности проработала более 27 лет в прокуратуре и в суде.

Чем интереснее в Верховном Суде? Как судьи кассационной инстанции, мы оценивали (и пока оцениваем) судебные решения своих коллег. Все время надо работать над собой, чтобы быть на голову выше их.

– Какие нюансы возникли теперь в работе ВСУ?

– Поскольку в настоящее время судьи ВСУ рассматривают дела всех юрисдикций (хозяйственной, гражданской, административной и уголовной), приходится усовершенствовать свои знания. Хотя уголовная юстиция своеобразна тем, что судье надо знать и хозяйственное, и гражданское законодательство при оценке действий лиц, обвиняемых в совершении должностных, хозяйственных преступлений или тех, где преступление граничит с гражданско-правовыми отношениями. В производстве суда еще значительное количество дел, которые должны быть пересмотрены по «старой» процедуре. Палата по рассмотрению уголовных дел сейчас существует условно, потому что новым Законом не предусмотрено существования палат. Официально. Сейчас в ВС судей уголовной юрисдикции осталось 22, а раньше по штатному расписанию было 44. Нагрузка на судей по-прежнему существенная.

– Из-за чего была такая загруженность Верховного Суда раньше?

– Причинами были, в первую очередь, несовершенное процессуальное законодательство и некоторые особенности работы судебной системы. Уровень и качество работы апелляционных судов требовали большого внимания со стороны Верховного Суда. Например, практика рассмотрения жалоб на постановления органов досудебного следствия о возбуждении уголовных дел. Наша позиция была такая, что если есть основания и поводы к возбуждению уголовного дела, органам досудебного следствия надо дать возможность осуществлять свои конституционные обязанности по расследованию уголовных дел. Вопреки этому, отдельные судьи на этой стадии практически разрешали вопросы виновности или невиновности лица в совершении преступления. Зачастую это касалось должностных лиц по хозяйственным преступлениям. Незаконные судебные решения отменялись судьями ВСУ, а материалы направлялись на новое судебное рассмотрение. Эти материалы были дополнительной нагрузкой на ВСУ, тогда как законные решения могли быть приняты на уровне апелляционных судов. Этот вопрос нужно было по-другому решать: проанализировать, какие судьи постоянно выносят подобные решения, и принимать меры дисциплинарного характера.

– Чего сейчас, на Ваш взгляд, не хватает отечественным судьям?

– При осуществлении правосудия судья должен ощущать себя достойно. Тот факт, что судьи местных и апелляционных судов получают невысокую заработную плату, признавался на самом высоком уровне. Перед проведением судебной реформы обещали, что к судьям будут предъявлять повышенные требования, но и платить им достойную заработную плату. Пока этого не случилось. Зарплата судьям по-прежнему начисляется по постановлению Кабмина от 3.09.2005. К тому же, многие социальные гарантии ликвидированы. От этого государство не выигрывает.

Для меня показательны 90-е годы, когда, несмотря на экономические условия, определенные гарантии судьям все же обеспечили, чтобы судьи действительно могли быть независимыми.

Беседовала Алена Михайленко,

«Судебно-юридическая газета»