Жертва невоспитания, или как 16-летний подросток изощренно убивал своего приятеля

     26 мая Матвею исполнилось 16 лет, но день своего рождения он отмечал не дома – впрочем, вряд ли в последние 5–6 лет в семье отмечался этот праздник. Семья Матвея неблагополучная – в том смысле, что при одной и той же матери отцы сменялись довольно часто.

Матвей закончил 9 классов в одной из школ Апостоловского района Днепропетровской области, и думается, что педагогический и ученический коллективы вздохнули дружно и с облегчением, когда в новом учебном году не обнаружили в своих рядах эту угрюмую личность. Как пишет в школьной характеристике классный руководитель Матвея, «…за время обучения он зарекомендовал себя с отрицательной стороны. Часто прогуливал уроки, не ночевал дома, был замкнут, ни с кем не поддерживал дружеских отношений. Стремлений к учебе не проявлял. Часто обманывал учителей и одноклассников, совершал кражи личного и общественного имущества, но ему все прощали…»

В первых числах сентября, ничего не сказав матери, Матвей уезжает в Кривой Рог, чтобы начать самостоятельную жизнь. В городе он позвонил знакомому парню, Игорю. Приятели договорились встретиться на остановке общественного транспорта. При встрече Матвей рассказал: вот, мол, приехал на заработки, жить негде… Добрый Игорь предложил у него остановиться. Но сначала спросил на то разрешение у своих родителей.

Игорю через два месяца исполнилось бы 20 лет. Постоянной работы у него не было. Вдвоем с Матвеем они стали подрабатывать на рынке грузчиками. Отец Игоря претензий к чужому парню не имел – ребята не ругались, спиртное не употребляли, вели себя тихо. Но потом у Игоря произошла ссора с отцом. Тот дал ему 100 грн., чтобы сын сфотографировался и получил паспорт. Прошел месяц, но не было ни денег, ни паспорта, ни фотографий. Терпение отца лопнуло.

Вечером, возвратившись с работы, он увидел, что сын и его друг, как обычно, бездельничают; в мойке стоит немытая посуда, по комнате разбросана одежда и грязная после осеннего ненастья обувь. «Где паспорт?» – спросил родитель. Не получив ответа, в сердцах бросил: «Чтобы я тебя дома не видел!» И ребята ушли. Неделю жили у бабушки Игоря. Потом их пути на время разошлись. Игорь остался у бабушки, Матвей обитал в доме ночного пребывания – проще сказать, в ночлежке. Где-то в середине декабря приятели встретились вновь и стали жить вместе – где придется. А в основном в коллекторной будке теплотрассы в районе Днепропетровского шоссе. Собирали металлолом, макулатуру, стеклотару и этим зарабатывали на жизнь.

                                                                 ***

В канун Нового года ребята выручили за металл немного денег – около 100 гривен. На 15 грн купили еды, остальные деньги Матвей спрятал в кармане. Вечером, насытившись, отдыхали в своей будке. Скучно… Игорь попросил у Матвея денег, чтобы сходить в компьютерный клуб. Приятель отказал. Игорь настаивал. Тогда Матвей двинул его кулаком в грудь, в лицо. Игорь успокоился. После этого Матвей великодушно предложил: «Пойдем. Разменяем деньги – дам тебе на клуб». Но по пути к магазину опять зажадничал: «Давай не будем тратить эти деньги!» Игорь стал спорить: зарабатывали ведь вместе! Матвей больно ударил его по ноге. Игорь немного присел, но тут же от толчка в спину упал на бок. А Матвей принялся бить его ногами по туловищу, по голове. Игорь несколько раз пытался встать, но Матвей не давал ему возможности подняться. Наконец, Игорь совсем перестал двигаться. Матвей отошел, чтобы выломать палку, вернулся к лежавшему на земле в скрюченном состоянии Игорю и несколько раз ударил его палкой по ногам. «Я это сделал, чтобы Игорь никуда не убежал. Я опасался, что он может потом прийти со своими друзьями и избить меня», – так позже объяснял свои зверские действия этот подросток.

Когда он бил уже неподвижного Игоря, неподалеку остановилось маршрутное такси. Матвей испугался, что его могут заметить. Он взял тело приятеля под мышки и, оттащив метров на 10 от моста, бросил на землю. И вновь это животное в человеческом обличье принялось избивать бездыханное тело палкой по голове и по туловищу. Потом, взяв осколок стекла и обмотав его рукавом куртки, нанес 5–6 ударов по лицу и в шею. Отбросил стекло в сторону. На улице сплошная темень. Матвею захотелось проверить, жив ли его приятель. Зажег спичку, поднес к лицу Игоря, и сам испугался – там было кровавое месиво. От страха – а вдруг сейчас кто-то увидит – чуть не наложил в штаны. Быстренько оттащил тело Игоря в коллекторную будку. Сам пошел к крану – вымыл руки, почистил куртку, кроссовки и направился в район автовокзала. Спать рядом с трупом ему не хотелось – ночь он провел в подъезде какого-то дома. Утром, проснувшись, пошел в коллекторную будку. Тело Игоря лежало так, как он бросил его вчера, но он зачем-то еще пару раз ударил его ногой – а вдруг Игорь жив?! Но тот не шевелился. Тогда Матвей снова взял труп под мышки и, протащив вдоль теплотрассы метров шестьдесят, положил возле трубы. Оглядевшись по сторонам, увидел пустую бутылку из-под пива. Взяв за горлышко, разбил ее о трубу. Расстегнул курточку на теле Игоря, поднял одежду и нанес несколько ударов стеклянной «розочкой» в грудь. Перешагнув через трубы, выломал в чужом огороде новую палку, вернулся к Игорю, стянул с него штаны и, глумясь, проткнул тело насквозь…

«Чтобы убедиться, что Игорь мертвый», – комментировал на следствии свои действия урод. Кое-как натянув на труп одежду, оттащил его метров на двести от моста. Спрятал под трубу, забросал сухими ветками. Снял с себя грязную куртку, шапку – бросил поблизости. Сходил в город – купил туфли. Опять вернулся. Проверил, на месте ли труп, бросил поверх еще несколько веток. Переобулся. Выбросил старые кроссовки вслед за курткой. Потом отправился в сторону рынка - туда, где безработный люд стоит с табличками «Выполню любую работу». Два дня он ездил на погрузку металлолома. Ночевал в подъездах. Третьего апреля пришел «домой», к коллектору, где раньше жил с Игорем, и завалился спать.

***

Вадим Степанович выгуливал утром свою собаку. В районе моста, что возле обувной фабрики, он отпустил пса с поводка. Пес пробежал несколько метров и, остановившись, стал отчаянно лаять. Вадим Степанович пошел на зов. Под трубой теплотрассы он увидел мужчину, лежащего лицом вниз. Поблизости никого не было. Вадим Степанович подумал, что это пьяный. Подойдя поближе, пригляделся – сбоку видно, что лицо разбито  до неузнаваемости; возраст его определить трудно. Стало ясно, что человек этот мертв. О находке Вадим Степанович сообщил в райотдел милиции. В то же утро Матвея взяли в коллекторной будке тепленьким, прямо со сна.

***

В заключении судебно-медицинской экспертизы перечислены множественные ранения и травмы, обнаруженные на трупе. Среди них – переломы костей носа, переломы ребер, закрытая черепно-лицевая травма, закрытая травма шеи с переломами подъязычной кости; резаные и колотые раны с повреждениями крупных кровеносных сосудов. Живи Матвей в средневековье, он бы с успехом сделал себе карьеру палача…

Согласно заключению комплексной психолого-психиатрической экспертизы, у обвиняемого прослеживается эмоциональная несдержанность, раздражительность, жестокость. Он склонен к накоплению отрицательных эмоциональных переживаний. Однако по своему психическому состоянию он может отдавать отчет в совершаемых действиях, руководить ими. И это хорошо, что МОЖЕТ. Значит, есть надежда, что он ответит за преступление по всей строгости закона.

Поскольку обвиняемый Матвей – несовершеннолетний, его законным представителем в суде будет 38-летняя мать. Вряд ли кто-то будет возражать, что большую часть отрицательных эмоциональных переживаний, которые так впечатляют подростка, он вынес – в первую очередь – из своей семьи.

…Каждый человек, даже просто живое существо, имеет право на уважение. У Матвея это право никто не отнимал. Подросток добровольно стал лютым зверюгой. И нет надежды, что тюрьма поспособствует обратному превращению. Значит, нет выхода? Загублена жизнь?! Все это зависит только от Матвея…

Валентина Индовицкая,

специально для «Судебно-юридической газеты»