Граф Виктор Панин ? министр-громовержец

Виктор Панин родился 28 марта 1801 года в Москве. Первые годы детства молодой Панин проводил большей частью в усадьбе Дугино (в Смоленской губернии), принадлежавшей его отцу Никите Ивановичу Панину, и воспитывался под непосредственным наблюдением своих родителей. Следует отметить, что отец Виктора Никитича был одним из образованнейших людей своего времени, а мать отличалась не только образованием, но и высшими душевными качествами и щедрой благотворительностью. В итоге В.Н. Панин был настолько хорошо подготовлен, что выдержал экзамен в Московском университете в 1819 году и в том же году (15 декабря) поступил на службу актуариусом в Коллегию иностранных дел.

В мае 1824 году Панин назначается 2-м секретарем миссии в Мадриде. Направляясь к месту службы, начинающий дипломат посетил Веймар, где встретился с великим немецким поэтом Гете. Затем побывал в Париже, блеснув там своей светскостью и образованностью. В Россию Панин вернулся уже при новом императоре, в феврале 1826 г., и сразу же стал камер-юнкером. В апреле 1828 года граф Панин попадает в военно-походную канцелярию императора, который отправился в действующую армию. С 1829 по 1931 года исправлял должность поверенного в делах в Греции. За успехи на дипломатическом поприще получил придворное звание камергера Двора его императорского величества.

Отозванный из Греции 7 мая 1831 года к делам Министерства иностранных дел, Панин за исправление должности поверенного в делах Греции был произведен в статские советники (20 ноября 1831 года) и на другой день по высочайшему повелению назначен помощником статс-секретаря Государственного Совета по Департаменту законов, «которому исправлять должность товарища министра юстиции». К своему назначению в Министерство он отнесся весьма ответственно. Выхлопотал продолжительный отпуск, уехал в свое подмосковное имение Марфино и основательно проштудировал весь многотомный Свод законов, великолепно усвоив нормы уголовного и гражданского законодательства и даже выучив наизусть многие статьи.

Однако о том, чтобы самому стать министром юстиции граф Панин задумываться не спешил. Тем не менее, этому способствовала скоропостижная смерть министра юстиции Д.В. Дашкова. Поэтому 31 декабря 1839 года Панину пришлось вступить в фактическое управление Министерством юстиции, а с небольшим через год (16 апреля 1841 года) он был утвержден Императором в должности министра юстиции.

По свидетельству современников, состояние правосудия в России в середине ХIХ века находилось в удручающем состоянии. В.Н. Панину сразу же пришлось столкнуться с целым рядом проблем, главными из которых являлись косность судопроизводства, медлительность в рассмотрении дел, почти поголовное взяточничество и поборы в присутственных местах. Министр направлял на места строгие предписания, но это помогало мало. В 1841 году петербургские суды были обревизованы В.А. Шереметевым. Им была вскрыта потрясающая картина беспорядков и злоупотреблений. Когда императору стали известны результаты ревизии, он собственноручно написал: «Неслыханный срам; беспечность ближнего начальства неимоверна и ничем не извинительна; Мне стыдно и прискорбно, что подобный беспорядок существовать мог почти под Моими глазами и Мне оставался неизвестным». После этого Панин по поручению монарха «обозрел» все подведомственные судебные места, лично проведя проверки в столичных судах.

Как министр юстиции он, конечно же, заботился о правильной постановке работы суда и прокуратуры, боролся с волокитой. Преобразовал межевую часть министерства, учредил консультацию, создал в Москве архив Министерства юстиции. Отличаясь консервативностью взглядов, граф был решительным противником серьезных преобразований и реформ. И все же именно при нем следствие было отделено от полиции и создан институт судебных следователей.

Граф Панин отлично знал законы и был умелым руководителем. Он тщательно подбирал чиновников в свой аппарат, а также прокуроров и судей на местах. Однако работать с ним было исключительно тяжело, особенно людям с независимыми взглядами. По словам знавших его лиц, он «в служебных отношениях являлся совершенным деспотом». Нередко его зычный голос раздавался в том или ином кабинете подчиненного, призывая последнего немедленно уйти в отставку, а если тот соглашался, то тут же обвинял служащих в саботаже. За это его прозвали «министр-громовержец».

Парадоксально, но удачливый дипломат, дольше всех пробывший на посту министра юстиции, также приложил немало усилий и для проведения аграрной реформы. В конце 1850-х годов Панин вошел в комитет, занимавшийся крестьянским вопросом, а в 1860 году возглавил Редакционную комиссию, вырабатывавшую Положение об освобождении крестьян. В итоге в 1861 году «за огромные и полезные труды» Панин получил орден Св. Андрея Первозванного. Это были последние победы министра-долгожителя, поскольку в свете надвигающейся реформы правосудия государству нужны были на этом месте люди с менее консервативными взглядами.

21 октября 1862 граф В.Н. Панин был освобожден от обязанностей министра юстиции, но остался членом Государственного совета. В феврале 1864 года он становится главноуправляющим 2-м отделением Собственной его императорского величества канцелярии и занимал эту должность до апреля 1867 года, когда был уволен по болезни. В мае 1872 года Панин оставил и пост члена Государственного совета.

Последние годы жизни Виктор Никитич проживал за границей. Граф В.Н. Панин скончался 12 апреля 1874 года в Ницце (Франция); похоронен в фамильном склепе в Троице-Сергиевой пустыни под Петербургом.

Исторический курьез

По ком звонит колокол?

Если графу Панину нужен был курьер, он обычно звонил в серебряный колокольчик, который стоял на его письменном столе. По этому звонку курьер с молниеносной быстротой обязан был вырасти у порога кабинета и, подобно каменному изваянию, замереть в выжидательной позе.

Однажды курьер на несколько секунд замешкался. Тогда граф вызвал к себе директора департамента Топильского и, не повышая голоса, внимательно объявил ему: «У нас, в министерстве, кажется, глухие: не слышат моего звонка. Командируйте чиновника в Валдай. Пусть он там приобретёт хороший колокол и привезёт его сюда».

Это распоряжение, конечно, было немедленно исполнено. Основательных размеров колокол привесили к потолку над письменным столом министра, а к языку его прикрепили длинный шёлковый шнур, конец которого венчался пышной кистью, болтавшейся наравне с головой сидевшего за столом. Когда граф хотел вызвать курьера, он дёргал несколько раз за шнур колокола, и по всему министерству раздавался мощный трезвон произведения искусных валдайских мастеров.

Панин очень мало считался со своими подчинёнными. В его глазах чиновники, подобно мебели, составляли лишь неотъемлемую принадлежность каждого государственного учреждения, не больше.

Инфосправка

"Простите меня, что осмелился беспокоить Вас своим нескромным предложением..."

Имя И.К. Айвазовского (1817-1900) широко известно. Его полотна хранятся во многих галереях мира. С 1840-х гг. он приобрел европейскую известность как один из крупнейших маринистов, с 1844 г. состоял живописцем Главного морского штаба. Он - академик, почетный член Академии художеств. Айвазовский как никто другой умел передавать движение моря, игру света и тени вечно меняющейся морской стихии. В обширном наследии художника (около 6 тыс. полотен) можно встретить портреты, жанровую живопись, композиции на библейские темы, пейзажи и даже батальные сцены.

Особая заслуга Айвазовского - фундаментальная разработка мотива, до него не привлекавшего особого внимания русских художников и основательно забытого западноевропейскими мастерами, - море как стихия, море как тема. Борьба человека со стихией, любование природой обычно присутствуют в его полотнах. Хрестоматийна и его картина «Девятый вал» (1850 г.), выставленная в Государственном Русском музее. Она хотя и относится к раннему периоду творчества, талант мастера здесь получил полное воплощение. Не верится, что с продажей этого шедевра у художника могли возникнуть какие-либо сложности.

Тем не менее в поисках покупателей И.К. Айвазовский вынужден был обратиться к известному государственному деятелю, министру юстиции, графу В.Н. Панину. В письме к графу содержатся описание картины и предложение о приобретении. Можно предположить, что художник отправил корреспонденцию не сразу, а спустя месяц - 14 июля. Об этом говорят пометы в правом верхнем углу листа перед обращением к адресату и после текста на первой странице письма. В результате полотно приобрел для Эрмитажа император Николай I.

Письмо И.К. Айвазовского В.Н. Панину

17 июня 1851 г.

M[onsieu]r le Comte Panin Rue du Taubancy v[il]l[e], numero ? 73 ou а Vichy

Ваше сиятельство, граф Виктор Никитович!

Проведя нынешнюю зиму в Петербурге, я все надеялся дождаться Вашего приезда и предложить Вам одну из лучших картин моих, которую по огромности не всякий мог найти место, чтобы купить, хотя много и нравилась, и были покупатели, но сначала не дали ту сумму, которую я спросил, ныне я решился отдать дешевле, но, по крайней мере, желал бы, чтобы единственная буря моя в этом размере и по удаче была бы поставлена в этакой галерее, как Ваша. Признаюсь, с самого начала моего приезда я желал очень просить ваше сиятельство посмотреть эту картину. Теперь, если угодно будет, то можно увидеть в доме князя Сергея Сергеевича Гагарина, что в Большой Морской, хотя хозяев и нету, но швейцар покажет во всякое время.

Картина эта представляет бурю при закате солнца и на обломке судна несколько фигур. Величиной: длина 4¹/₂⁽⁴⁾ аршина и вышина 3 арш[ина]. Все, что желал бы я за эту картину, это 2500 р. серебром. Это ровно половина суммы, которую платили за этот размер, обыкновенно - 5000 р. сереб[ром].

Простите меня, что осмелился беспокоить Вас своим нескромным предложением, и позвольте просить вашего сиятельства со временем, когда увидите картину, прикажите написать несколько слов о мнении Вашем, что буду ждать с нетерпением.

С высоким уважением к вашему сиятельству

имею честь быть покорнейшим слугой, Иван Айвазовский