Иван Дмитриев ? самый изысканный министр юстиции времен Отечественной войны 1812 г.

ДМИТРИЕВ Иван Иванович (1760 — 1837), известный русский поэт,

баснописец, министр юстиции, государственный деятель.

Иван Дмитриев родился в селе Богородское Сызранского уезда Самарской губернии в родовитой дворянской семье. Обучался в пансионах Манженя в Казани и поручика Кобрита в Симбирске, а также в Благородном пансионе при Московском университете. Как и многие юноши того времени, с раннего детства был записан на службу в лейб-гвардии Семеновский полк. А потому с 1774 г. и по 1796 г. ни о чем другом, как о караулах, шпицрутенах и военных походах особо задумываться не приходилось. Единственным, чем коротал минуты отдыха Иван Иванович, оказалось удивительное как для служаки занятие – написание стихов.

В результате к декабрю 1796 г., когда Дмитриев в чине полковника вышел в отставку, он уже состоялся как поэт и выпустил свой первый поэтический сборник «И мои безделки». В этом же году произошло неординарное событие, которое резко изменило жизнь Дмитриева. В канун Нового 1797 г. Иван Иванович и его товарищ Лихачев неожиданно были арестованы. Обоих доставили к императору Павлу I, который сообщил им о поступившем на них доносе о том, что они якобы «умышляют» на жизнь государя. Монарх повелел разобраться в этом деле военному генерал-губернатору Н.П. Архарову. Доносчик был найден, и Павел I лично объявил Дмитриеву и Лихачеву об их «совершенной невиновности». Более того, изучив личное дело Дмитриева, Павел І отметил принципиальность полковника и предложил ему перейти на гражданскую службу.

Вскоре после этого, в мае 1797 г., И.И. Дмитриев получил «хорошее место» товарища министра уделов, а вскоре стал и обер-прокурором 3-го департамента Правительствующего Сената. В своих воспоминаниях Дмитриев писал: «Отсюда начинается ученичество мое в науке законоведения и знакомство с происками, эгоизмом, надменностью и раболепством двум господствующим в наше время страстям: любостяжанию и честолюбию». С первых дней пребывания за обер-прокурорским столом Дмитриев активно отстаивал интересы законности. Это не всегда нравилось сенаторам. «Едва ли проходила неделя без жаркого спора с кем-нибудь из сенаторов, без невольного раздражения их самолюбия», — вспоминал позднее Дмитриев.

Служба его продвигалась успешно, но через два года он оставил ее и поселился в Москве, занявшись исключительно литературной деятельностью. В 1803–1805 гг. вышли три тома его сочинений. Однако с 1806 г. И.И. Дмитриев снова на службе — на этот раз он стал сенатором в 7-м департаменте Правительствующего Сената. В 1808 г. Иван Иванович удачно выполнил два поручения императора: сначала произвел следствие в Рязани о злоупотреблениях по винным откупам, а потом в Костроме «исследовал поступки» губернатора Пасынкова. Обратив внимание на торги по винному откупу, он увеличил доход казны на несколько миллионов, за что получил от Государя орден Св. Александра Невского и единовременно 50 000 руб., хотя сам признает, что в этом деле вся честь принадлежала усердию и опытности министра финансов.

В результате И.И. Дмитриев окончательно приобрел авторитет в глазах императора, а потому 1 января 1810 г. стал членом Государственного совета и был назначен министром юстиции и генерал-прокурором. «При первом обзоре всех частей моего министерства, – рассказывает Дмитриев в своих записках, – я уже видел, что многого недостает к успешному ходу этой машины: излишние инстанции, служащие только к проволочке дел и в пользу ябеднических изворотов; недостаточное назначение сумм на содержание судебных мест, особенно же палат гражданских и уголовных; определение чиновников к должностям большею частью наудачу, по проискам или через покровительство; неравенство в жалованье и производстве в чины: палатские председатели оставались и за выслугою узаконенного срока по несколько лет без повышения, между тем как молодые люди, числящиеся только в службе при министерствах, летели из чина в чин, даже и без выслуги лет, и награждаемы были знаками отличия. С тою же беспечностью определяемы были в сенат обер-прокуроры и обер-секретари, первые большею частью молодые люди из придворной или военной службы, благовоспитанные, но неопытные и поваженные к изощрению себя более в снискании выгодных связей и покровительства для получения знаков отличий. Последние поступали также отовсюду; испещрены были второстепенными орденами, но некоторые из них не умели порядочно составить даже «неважного определения».

Во время своего министерства Дмитриев старался произвести разные улучшения. Прежде всего, желая «охранить достоинство» сената и «возвратить ему прежнюю важность», он предложил некоторые весьма существенные дополнения к существовавшему постановлению о сенате. Также Дмитриев активно поддержал проект И.М. Наумова об учреждении Дома практического правоведения, который должен был стать «местом открытого адвокатства». Дмитриев признавал полезным открытие в России училищ законоведения, куда принимали бы не только дворянских, но и купеческих и мещанских детей. По его мнению, при осуществлении этого проекта через несколько лет можно было бы установить правило, чтобы «никого из стряпчих не допускать к хождению по делам без одобрительного свидетельства одного из сих училищ». «Таким образом, — писал он, — невежество и ученичество мало-помалу истребились бы между судьями и приказными служителями». Но все это так и осталось только предположением, так как все нововведения отложены были до рассмотрения проекта преобразования сената.

Гораздо больше простора для нововведений было Дмитриеву в министерстве. Здесь он принял меры к ускорению делопроизводства и к устранению злоупотреблений при чинопроизводстве, а также очистил департамент министерства юстиции «от приказных трутней, причисленных к нему не для службы, а единственно для получения даром чинов и отличий». Особенно трудно пришлось работать Дмитриеву во время Отечественной войны 1812 года. Война принесла ему множество неотложных дел как по Сенату, так и по Министерству юстиции. В числе его забот были такие вопросы: немедленное обнародование манифестов и указов чрезвычайной важности; подготовка распоряжений по перемещению, временному устройству и восстановлению подведомственных учреждений в областях, подвергшихся нашествию; установление режима военного положения; восстановление порядка и оказание содействия жителям местностей, пострадавших от неприятеля; обеспечение рекрутских наборов и формирование, при содействии гражданских властей, воинских частей и ополчения; надзор за соблюдением интересов казны, борьба с злоупотреблениями при поставках продовольствия и имущества для военного ведомства и т. п.

Однако рьяное отстаивание законности сыграло с Дмитриевым злую шутку – сановники его невзлюбили. Поэтому в августе 1814 г. И.И. Дмитриев вынужден был подать в отставку, так как император Александр I выразил ему свое «неблаговоление». В 1816 г. Иван Иванович на короткое время вернулся на службу, возглавив Комиссию, созданную для рассмотрения просьб, подаваемых на Высочайшее имя от жителей разоренных неприятелем мест. Но с 1819 г. Дмитриев окончательно отошел от государственных дел, занимаясь исключительно творчеством.

Иван Дмитриев скончался 3 октября 1837 г.; похоронен в Донском монастыре в Москве.

Рубрика «Инфосправка»

Министр юстиции, любивший литературу

В свое время Иван Дмитриев был достаточно уважаемым поэтом и баснописцем. В 70-х годах XVIII века он создал совершенно иной тип оды, где оставался незыблемым пафос любви к Отечеству, но исчезли всевозможные штампы, характерные для подражателей Ломоносову. Это «Ермак», «К Волге», «Освобождение Москвы», в которых было много лиризма и естественности стихотворной речи, содержалось зерно будущих романтических элегий. В.Г. Белинский позже сказал о «Ермаке»: «Что же касается до манеры и тона, — это было решительное нововведение, и Дмитриев потому только не был прозван романтиком, что тогда не существовало еще этого слова». Дмитриев как поэт проявил себя многосторонне. Он создал тип образцовой классической русской басни, где басенный морализм был вытеснен выражением личной точки зрения. На высокий уровень поднялось с Дмитриевым и русское остроумие, обогатившееся изысканной тонкостью.

«Сказки» Дмитриева — вовсе и не сказки, ибо в них нет ничего сказочного. «Картина», «Модная жена», «Сказка» («Ну, всех ли, милые мои, пересчитали?..»), «Искатели фортуны», «Воздушные башни», «Причудница», «Воспитание Льва», «Каиф» — остроумные легкие стихотворные новеллы из современной поэту жизни. Слово «сказки», как и «безделки», — уловка, призванная смягчить сатирический тон стиха. Дмитриев намеревался создать сатирические картины Петербурга и русского быта. П.А. Вяземский писал: «В сказках найдем его одного: ни за ним, ни до него, никто у нас не является на этой дороге. Нигде не оказал он более ума, замысловатости, вкуса, остроумия, более стихотворного искусства, как в своих сказках». В ироническом «Путешествии N. N…», посвященном дяде Пушкина Василию Львовичу, Дмитриев является предшественником «онегинского» стиля, тона шутливой насмешки над своими героями, которых любит. Не случайно и сам Дмитриев присутствует в «Евгении Онегине»:

Тут был в душистых сединах

Старик, по-старому шутивший:

Отменно, тонко и умно,

Что нынче несколько смешно.

Отзывы современников

Вот как охарактеризовал Ивана Дмитриева известный русский историк того времени Михаил Погодин (1800–1875): «В ранге действительного тайного советника, он любил литературу; с тремя звездами, он приезжал во всякое ученое собрание; министр юстиции, он оставил после себя только шестьсот родовых душ; русский помещик — без долгов; поэт, умолкнувший вовремя; старик, с которым всегда приятно было проводить время, приветливый, ласковый»