Дмитрий Ровинский ? юрист и искусствовед в одном лице

В конце XIX века жил в Петербурге скромный, хотя и высокопоставленный, чиновник, чьи достижения в двух совершенно не связанных сферах деятельности – юриспруденции и искусстве – профессионалы в один голос называли выдающимися. Юристы считали, что Дмитрий Александрович Ровинский – один из лучших знатоков права в стране и прекрасный практик, а деятели искусства заявляли, что лучше его русскую иконопись, лубок и гравюру не знает никто.

Дмитрий родился в семье московского полицеймейстера 28 (16) августа 1824 года. Его отец с детства служил в армии, был участником практически всех войн начала XIX века, которые довелось вести России. Мальчик рос смышленым и начитанным, находя время и для детских забав, и для серьезных книг. Когда подошло время определяться с будущей службой, он, выполняя посмертную волю отца, отправился в Санкт-Петербург в училище правоведения, которое успешно окончил в 1844 году. Чиновничью службу молодой юрист начал в Москве, последовательно проходя служебные ступени, дослужился до должности прокурора судебной палаты и председателя уголовного департамента судебной палаты.

Если в начальный период службы Дмитрию помогало имя отца, пользовавшегося и после смерти высоким авторитетом в юридических кругах первопрестольной, то затем пришлось рассчитывать только на свои силы. В этот период в стране проводилась кардинальная судебная реформа. Деятельный, эрудированный и умеющий перспективно мыслить юрист оказался, как говорится, на своем месте. Свою жизненную позицию и отношение к службе он емко выразил в напутствии молодым московским следователям в 1860 году, призвав их «быть прежде всего людьми, а не чиновниками, служить делу, а не лицам, опираться на закон, но объясняя его разумно, с целью сделать добро и принести пользу, и домогаться одной награды – доброго мнения общества». Этим принципам он и сам следовал всю жизнь.

К началу 60-х годов Ровинского считали признанным знатоком российского права. В 1862 году ему поручили организовать судебно-статистическую работу, предшествующую созданию крупного московского судебного округа. С задачей он справился блестяще и в следующем году был вызван в столицу для участия в комиссии по судебному преобразованию, с прикомандированием к Государственной канцелярии. По авторитетному мнению современников Дмитрий Ровинский был не только виднейшим юристом-практиком своего времени, но и замечательным теоретиком, много сделавшим вместе с министром юстиции Д.Н. Замятниным для развития Судебной реформы 1864 г. в России.

А в 1866 году Дмитрия Александровича назначили прокурором Московского судебного округа, в создании которого он принимал деятельное участие. Его деятельность на посту московского прокурора лучила высокую оценку в столице, и в 1870 году он снова отправился в Петербург, теперь уже окончательно, получив назначение на ответственную должность сенатора уголовного кассационного департамента. Вскоре последовало производство в чин тайного советника (соответствовал чину генерал-лейтенанта). Теперь можно было бы почивать на лаврах – высокое положение, солидная зарплата, хорошая казенная квартира на Васильевском острове. Но быть просто присутствующим на заседаниях Ровинский не мог в принципе. За время сенаторской деятельности (около 25 лет!) он подготовил и аргументированно доложил 7825 дел (поразительная цифра), причем, к каждому делу собственноручно составлял проект решения или резолюции. В этот период его стали часто отправлять в командировки за границу, зная, что Ровинский не только досконально разберется в юридической системе любого государства, но и сделает обстоятельный доклад с выводами о возможности применения зарубежного опыта в России.

Казалось бы, столь напряженная юридическая деятельность должна отнимать все силы, но работоспособность Дмитрия Александровича была просто поразительной. В петербургский период жизни его избрали в почетные члены Академия наук и Академия художеств, причем, за деятельность, крайне далеко отстоящую от юриспруденции. К этому времени он уже был признанным авторитетом в искусствоведении, автором многочисленных публикаций и книг, владельцем лучшей российской коллекции гравюр, в которой только работ Рембрандта было более 600.

Времени катастрофически не хватало, поэтому свет в домашнем кабинете Дмитрия Александровича не гас до глубокой ночи. Знакомые удивлялись – когда он спит и спит ли вообще? Поистине, для такого ритма жизни надо было обладать богатырским здоровьем. Видимо, здоровья Ровинскому хватало. Сначала в российских периодических изданиях стали появляться написанные им серьезные искусствоведческие статьи, а затем стали выходить книги, каждая из которых становилась событием в культурной жизни страны. В конце жизни Дмитрий Александрович озаботился судьбой своих богатейших коллекций. По его завещанию коллекции гравюр и живописи, книги по искусству передавались Эрмитажу, Румянцевскому музею, Академии художеств и Публичной библиотеке, большая библиотека юридической литературы – Петербургскому училищу правоведения. Недвижимое имущество он завещал Московскому университету для учреждения литературной премии за иллюстрированное издание для народного чтения. Капитал в 60 тысяч рублей поручил использовать для создания народных училищ и на премию за труды по археологии.

Скончался Дмитрий Александрович Ровинский 23 июня 1895 года в Вильдунгене, близ Касселя (Германия), где находился на лечении. По одним сведениям он был похоронен на Кунцевском кладбище в Москве, по другим – возле храма Спаса нерукотворного Образа в подмосковном селе Спас-Сетунь. Время не сохранило его могилу, но память о выдающемся юристе, коллекционере и искусствоведе жива. И лучшее подтверждение этому – выставки произведений из его коллекций, неизменно пользующиеся большой популярностью, и замечательные книги, которые переиздаются уже более 100 лет.

Свидетельства очевидцев

А. Кони о Д. Ровинском: лучшего прокурора для Москвы не сыскать

Выдающийся русский юрист Анатолий Кони писал (касательно назначения Д. Ровинского прокурором Московского судебного округа): «Трудно было сделать лучший и более подходящий выбор. Вся его прежняя служба, вся его недавняя судебно-законодательная деятельность, наконец, самая личность бывшего губернского прокурора — энергичная, близкая Москве, исполненная пониманием народной жизни и общественных потребностей, — все это говорило за это назначение, подсказывало, предписывало его».

Большой интерес вызывала и сама личность Ровинского, а человеком он был колоритнейшим. Вот как его описывал все тот же А.Ф. Кони в статье для энциклопедии: «В личной жизни своей Ровинский был чрезвычайно оригинален. Среднего роста, широкоплечий, с большой лысиной, обрамленной сначала рыжеватыми, а потом седыми кудрями, с живыми, полными ума глазами, он был очень подвижен, никогда, кроме случаев болезни, не ездил в экипаже, жил в самой скромной обстановке и одевался просто и даже бедно, подтрунивая над страстью многих «обвешиваться» знаками отличия. Народная жизнь во всех её проявлениях его интересовала чрезвычайно. В течение многих лет он предпринимал большие пешеходные странствия по проселочным дорогам Центральной и Восточной России, прислушиваясь и приглядываясь. Жажда знания и деятельности не иссякала в нём до самой смерти».

Инфосправка

Уникальный служитель Фемиды и Клио

Дмитрий Ровинский был одаренный человек, проявивший себя во многих сферах жизни. У него на все хватало времени. И при этом все делал профессионально и на совесть. Но более всего, наверное, Фемида могла его ревновать к Аполлону и музе истории Клио. Глубокий интерес к искусству у Дмитрия Александровича возник в годы учебы в Петербурге. Тогда же им были приобретены первые гравюры, ставшие основой коллекции, считающейся и в наши дни «жемчужиной» Эрмитажа. Как и ко всему в жизни, к своему увлечению искусством Ровинский отнесся обстоятельно. Он не просто коллекционировал гравюры, позднее в сферу его интересов попали русские иконы и лубок, но и глубоко изучал все, что с ними связано.

Также Ровинский был автором многих капитальных трудов по истории искусств. Первая серьезная проба пера состоялась в 1856 г. Тогда он издал «Историю русских школ иконописания». В 1864 г. Ровинский завершает большое исследование о русской гравюре, удостоенное Уваровской премии. Впоследствии оно было издано в 4-х томах. Им были опубликованы также такие работы, как «В.Г. Перов, его жизнь и произведения», «Сборник сатирических картин», «Полное собрание гравюр Рембрандта», «Полное собрание гравюр учеников Рембрандта и мастеров, работавших в его манере» и многие другие.

Ровинский, занятый исключительно важными служебными делами и большой искусствоведческой работой, собрал и систематизировал почти все увидевшие свет на Руси зарисовки из народной жизни — народные картинки или русский лубок. На такой труд до него никто не решался. Ровинский подготовил фундаментальное 9-томное издание «Русских народных картинок». Причем, все книги имеют громадное количество качественных иллюстраций. Так, только в «Полном собрании гравюр Рембрандта» их около тысячи, а в «Русских народных картинках» – 1780.

Уникальность его произведений проверена временем, репринтные издания его книг не залеживаются в магазинах, а прижизненные издания уже давно стали раритетами и стоят баснословных денег.