«Процесс проходит с разной скоростью и успешностью»: Малюська рассказал, когда другие страны передадут Украине средства от российских активов

Министр юстиции Денис Малюська рассказал о ситуации с блокировкой за границей и передачей Украине российских активов.

«Большой комплекс всякой информации, чтобы ответить на этот вопрос. В нескольких словах попробую описать. Действительно, мы сотрудничаем и направлений такого сотрудничества очень много. Есть международная группа «Freeze and Seize», куда входят представители от Еврокомиссии, от разных стран, в том числе от Украины», - отметил он в интервью РБК-Украина.

«Что касается следующего шага после блокировки активов – их изъятия у собственников, здесь принципиально другая история, потому что юридических инструментов такого изъятия практически не существует. Кроме классических случаев: если это преступление, что предусматривает наказание, в том числе в виде конфискации – тогда европейцам или американцам все понятно. Если же речь идет об изъятии вне приговора – они еще с таким никогда не встречались. Они понимают, что это нужно делать, однако механизмов для этого в большинстве случаев не существует.

Поэтому сейчас мы продвигаем создание таких механизмов за рубежом и процесс проходит с разной скоростью и успешностью. Есть, например, закон, который приняла Канада недавно относительно направления на гуманитарные цели, в том числе, возможно, Украине средств, которые будут получены в результате изъятия имущества. Другие страны либо же выбрали выжидательную позицию, либо на ранних стадиях законопроектной работы. Поэтому реально работающего механизма, чтобы мы могли за рубежом показать: "Вот, смотрите, этот случай уже произошел", – такого еще нет», - рассказал Денис Малюська.

«Сейчас сфокусировались на самом перспективном механизме с тем, чтобы получить быстрый результат – это изъятие российских золотовалютных резервов, потому что, по нашему мнению, это то, что можно имплементировать месяцев за 7-8. И средства, которые могут поступить, если этот механизм будет имплементирован так, как мы того хотим – это сотни миллиардов долларов США.

То есть это самая интересная история с точки зрения и суммы, и скорости. Однако, опять же, есть та же история: необходимо согласование западных партнеров на инновационные механизмы, которые мы им предлагаем», - добавил он.

Что касается временных рамок, то, по словам Дениса Малюськи, «все зависит от скорости, реакции и политических решений наших партнеров из стран Европы, Штатов, Великобритании».

«Деньги там. Решение подписывать с нами международный договор или принимать внутреннее законодательство – также за ними. То есть технически – если бы в один прекрасный момент произошло чудо и все сказали: "Мы согласны с таким механизмом и с каждой запятой в этом механизме", – механизм можно имплементировать за полгода.

Однако мы еще далеко не на том этапе, потому что, опять же, такой практики не было никогда. Сумма на кону колоссальная. На кону колоссальные последствия, потому что если это применили бы к России, то это может быть применено и к другим странам, что влечет за собой очень неоднозначные геополитические последствия для многих стран мира и для многих регионов. Поэтому этот процесс является более медленным, чем мы того хотели бы», - подчеркнул он.

«Для того, чтобы мы получили в специально созданный фонд компенсации за ущерб, нанесенный Россией, значительные суммы средств – это речь идет о золотовалютных резервах – нужно, чтобы страна, где эти средства находятся, заключила соответствующий международный договор, где с таких активов будет снят иммунитет и где она согласится на передачу этих средств в специальный фонд.

По сути процедура не сложная. Разрабатывается, согласовывается текст договора, он подписывается между правительствами Украины и той страны, где находятся ЗВР. Договор ратифицируется как с их стороны, так и с нашей. Все – дальше пошел механизм имплементации, поступления средств, их распределение среди пострадавших.

То есть в принципе этот механизм при наличии политической воли подписать и ратифицировать несложно. Вопрос в том, чтобы сделать этот шаг: чтобы страна – не одна какая-то политическая фигура, а правительство вместе с парламентом на этот механизм согласилось. И это сложновато, опять же – по разным причинам.

Поскольку мы поняли, что с большим количеством стран одновременно один текст договора согласовать – это годы, мы попытались пойти по пути меньшего сопротивления. То есть выбираем одну страну, у нее может быть немного российских активов, однако она быстро может согласиться на подписание договора. Другим странам мы говорим: "Смотрите, одна такая страна уже есть, давайте кто-то будет вторым, третьим". И дальше мы подходим к самым влиятельным странам, где самое большое количество средств.

Первой страной, скорее всего, станет Латвия. Они согласились с концептом. Соответственно, мы сейчас на стадии переговоров по конкретному тексту договора. Я был в Риге на прошлой неделе – они его согласились потенциально подписать и ратифицировать в крайне сжатые сроки.

После Латвии, думаю, мы достаточно быстро найдем еще несколько стран из Восточной Европы, которые подпишут это так же очень быстро и оперативно. И дальше параллельно будем толкать уже крупные страны Запада, где, собственно, и больше всего активов находится», - считает Денис Малюська.

Когда Украина сможет забрать средства и активы россиян, замороженные в Украине

«Процесс также не простой, но он также идет. И здесь есть несколько ключевых факторов, которые нужно принимать во внимание. Первый фактор – эти средства или активы несоизмеримы с тем, что находятся на Западе. К тому же активы россиян, которые находятся в Украине – это скорее не о деньгах, это о недвижимости или бизнесе. И в условиях войны этот бизнес или недвижимость не будет стоить много.

То есть это не о срочной, немедленной поддержке экономики государства, как это может быть с золотовалютными резервами в долларах, евро или фунтах, которые находятся на банковских счетах за рубежом. Потому эта история гораздо более долгоиграющая.

И она более долгоиграющая еще из-за второго фактора. По закону, который ввел возможность изъятия российских активов на территории Украины, решение СНБО как первый этап такого взыскания должно быть принято после вступления закона в силу. Соответственно, поскольку закон вступил в силу 24 мая этого года, мы, Минюст, можем работать только по тем лицам, на которых санкции наложены после 24 мая. То есть собирать доказательную базу и бежать в суд с изъятием активов.

После 24 мая пока что было принято лишь одно решение СНБО по 35 лицам – это топ-верхушка российской власти. Они попали под санкции. Но, очевидно, что у Путина нет недвижимости, дома на территории Украины. Так что этот первый этап вряд ли будет самый эффективный с экономической точки зрения.

В то же время на рассмотрении в СНБО по инициативе правительства есть другие потенциальные подсанкционные лица. Мы ожидаем, что такое решение СНБО будет принято и будет издан соответствующий указ, где будут уже более интересные лица со значительными активами на территории Украины, и на них будут наложены санкции. Этот процесс перейдет в реальное экономическое измерение, думаю, где-то в августе. В следующем месяце уже будет обращение к Высшему антикоррупционному суду и вполне вероятно – решение самого ВАКСа, если они успеют.

Еще один важный аспект в рамках этой конфискации. Многие юристы ставят под сомнение возможность изъятия имущества за коллаборационные действия, которые произошли до 24 мая – до принятия закона. Условно, по мнению отдельных юристов, если кто-то поддерживал Россию до 24 мая, то изъять у них имущество невозможно. А если после 24 мая – окей, это законно, закон уже действует, санкция есть, такая история возможна.

Этот как раз вопрос будет юридически дебатироваться в суде. И это как раз вопрос, который принципиально важен для нас. Потому что тот объем коллаборационных действий, который был до 24 мая, значительно больший, чем тот, который был после 24 мая.

Самые очевидные помощь или поддержка агрессора была как раз в первые дни полномасштабного вторжения. Это другой юридический ограничитель, который не позволяет уже сегодня развернуть большую кампанию по взысканию российских активов в пользу государства.

Плюс третий фактор, который нужно понимать – это не просто российские активы и мы их отобрали. Это активы лишь того субъекта, который совершил одно из коллаборационистских действий, прописанных в законе. Соответственно, суду нужно принести доказательства того, что такое действие на самом деле было совершено определенным лицом в определенную дату.

Это не уголовное производство, но также большая бюрократическая работа. И она сейчас ведется. Иск подаем мы, а доказательства должен предоставить кто-то другой, потому что мы не являемся следственным или правоохранительным органом, который такие доказательства может собирать. Сейчас налажено взаимодействие с правоохранителями – БЭБ (Бюро экономической безопасности), СБУ, НАБУ, НАПК. Они будут предоставлять нам доказательства и мы с этими доказательствами будем идти в суд.

На самом деле, это большой, сложный, тяжелый механизм. И в отличие от тех же золотовалютных резервов, здесь экономический эффект будет отложен во времени – учитывая как природу российских активов, так и осторожную процедуру их изъятия, чтобы владельцы таких активов потом не могли обращаться в ЕСПЧ или в арбитражи для компенсации стоимости активов», - отметил Денис Малюська.

Автор: Наталя Мамченко

Подписывайтесь на наш telegram-канал t.me/sudua и на Youtube Право ТВ, а также на нашу страницу в Facebook и в Instagram, чтобы быть в курсе самых важных событий.