Первый замглавы ГБР А. Бабиков рассказал, почему усиление уголовной ответственности иногда играет на руку коррупционерам

Первый заместитель руководителя Государственного бюро расследований Александр Бабиков считает, что когда речь идет о коррупционных преступлениях, в них прокурор должен иметь большой простор для маневра. Об этом он рассказал в интервью СМИ.

В частности, по его мнению, точечные изменения в УПК, чтобы он нормально заработал, внести невозможно.

«Самое опасное, когда в законопроект, разработанный группой специалистов, депутаты в сессионном зале начинают вносить правки с голоса. Вроде с благой целью, но последствия порой катастрофические.

Например, сейчас каждый обвиняемый имеет право минимум на пять адвокатов. Это прекрасный простор для маневра. Четыре пришли в судебный процесс, а от пятого принесли справку об уважительной причине отсутствия. Все, заседание переносится. А если в деле три-четыре подсудимых, то будет 15-20 адвокатов, которые станут не приходить по очереди», - отметил он.

Что касается предложений ограничить сроки рассмотрения судебных дел, то, по его мнению, в таком случае «адвокат костьми ляжет, чтобы оправдать клиента, совершившего преступление».

«Он просто выведет его из процесса на основании того, что пропущен срок. И так ряд дел на следствии умирает, потому что прошли сроки.

Но если посмотреть под третьим углом, то и правоохранители, и суды могут злоупотреблять сроками. Человек, который, возможно, и не виновен, находится пару лет под следствием и еще пять-шесть под судом. То есть уже несет наказание, тратя деньги на адвокатов, личное время и нервы», - отметил А. Бабиков.

Также он рассказал о том, как терминология уголовного и уголовно-процессуального законодательства позволяет манипулировать.

«Есть прекрасные возможности для манипулирования на любом этапе уголовного процесса. Термины «неправомерная выгода» и «неправомерное преимущество» разные.

Вместе с тем,  в переводе на украинский язык Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию термин «преимущество» переведен как «выгода». Соответственно, у нас можно наказать, когда чиновник провел по конкурсу своего человека и получил за это деньги. А в Европе, где работают оба термина, можно наказать только за то, что ты выделил одного кандидата среди остальных, оказал преимущество. Одно слово, но абсолютно разные возможности правоохранительных органов», - подчеркнул он.

«О том, что такая проблема есть, ученые говорили давно, а воз и ныне там. Ладно. Но вот ввели в Уголовный кодекс ответственность за принятие предложения взятки – той самой неправомерной выгоды. Как бы человек, если предлагают, кивнул гривой, и уже можно предъявлять подозрение. А сколько лиц у нас привлечено к уголовной ответственности за совершение этого преступления?

Следите: согласие получить взятку – это не тяжкое преступление. В УПК написано, что санкционированную аудио- и видеозапись можно проводить только по тяжким и особо тяжким преступлениям. Соответственно, по согласию на получение взятки провести аудио- и видеоконтроль никак нельзя. Законодатель внес в УК ответственность, а в УПК не прописан механизм, как собрать доказательства.

И это еще не все примеры тонкостей законодательства. Бывает, когда усилением уголовной ответственности мы от нее коррупционеров освобождаем», - добавил Александр Бабиков.

В качестве примера он привел понятие «сделка с прокурором».

«Собрали первичные доказательства, подозреваемый признал вину, рассказал о подельниках, суд утвердил наказание – и забыли. Такая форма разгружает следствие и суд от лишних разбирательств, где всем все понятно. У нас приятно решение о том, что по коррупционным преступлениям сделку заключать нельзя. Для чего?

Якобы для того, чтобы коррупционер понес суровое наказание. И прокурор не может предложить более мягкое наказание в обмен на то, что подозреваемый изобличит своих покровителей. Таким способом обрывается возможность следствия пройти по коррупционной цепочке снизу вверх.

Моя позиция такая, что если говорить о коррупционных преступлениях, то как раз в них прокурор должен иметь большой простор для маневра. Понятно, это не должно содержать элементов злоупотребления. Но когда речь идет о том, что человек принял участие в разработке вышестоящего должностного лица, он имеет право заслужить меньшее наказание», - подчеркнул замглавы ГБР.

Подписывайтесь на наш Telegram-канал, чтобы быть в курсе самых важных событий.