О представительстве в суде без полномочий

Наталья Антонюк,
доцент кафедры уголовного права
и криминологии юридического факультета
Львовского национального университета
им. И. Франко, к. ю. н.,
кандидат на должность судьи
Кассационного уголовного суда
в составе Верховного Суда,
специально для
«Судебно-юридической газеты»

Тематика «представительства в суде без полномочий» сразу указывает на то, что вектор исследования должен быть направлен на определение и оценку действий адвоката в соответствующем производстве. Именно адвокат осуществляет представительство, поскольку в соответствии со ст. 19 Закона «Об адвокатуре и адвокатской деятельности», видами адвокатской деятельности являются представительство интересов потерпевшего при рассмотрении дела об административном правонарушении, прав и обязанностей потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика в уголовном производстве; представительство интересов физических и юридических лиц в судах при осуществлении гражданского, хозяйственного, административного и конституционного судопроизводства и т. п.

Однако вопрос представительства без полномочий следует рассмотреть и в отношении других участников процесса. Так, в уголовном процессе целесообразно оценить деятельность без соответствующих полномочий прокурора, следователя.

Фактически вопрос представительства в суде имеет две стороны. Каждая из этих сторон требует отдельного внимания. Поэтому стоит рассмотреть не только вопрос о целесообразности специальной криминализации представительства в суде адвокатом без полномочий, но и оценить масштабность и процессуальные последствия осуществления функций без соответствующих полномочий другими участниками процесса.

Представительство в суде без полномочий адвокатом

Известно, что УК предлагается дополнить ст. 400-1, которая устанавливала бы ответственность за «представительство в суде без полномочий» (соответствующие изменения предусмотрены в законопроекте №6232 «О внесении изменений в Хозяйственный процессуальный кодекс Украины, Гражданский процессуальный кодекс Украины, Кодекс административного судопроизводства Украины и другие законодательные акты» — прим. ред.).

Свою позицию относительно целесообразности появления в УК ст. 400-1 выразил комитет законотворческих инициатив НААУ, указав, что соответствующая норма сужает права защитников. Согласно позиции Верховного Суда Украины, «представительство в суде без полномочий» не представляет существенной общественной опасности и не является настолько распространенным, чтобы устанавливать уголовную ответственность за такие действия.

В любом процессе адвокат осуществляет представительство на основании полномочий, возникающих из ряда документов. Документами, удостоверяющими полномочия адвоката на предоставление правовой помощи, могут быть:

1) договор о предоставлении правовой помощи;

2) доверенность;

3) ордер;

4) поручение органа (учреждения), уполномоченного законом на предоставление бесплатной правовой помощи. Сам факт возможного существования уголовной ответственности за совершение представительства без полномочий вряд ли сужает права защитников. Вместе с тем, вопрос о том, почему речь идет о выделении в УК отдельной статьи именно для такого субъекта, как адвокат, однозначно возникает.

В предлагаемой ст. 400-1 идет речь об установлении уголовной ответственности за заведомо ложное сообщение суду о полномочиях представлять другое лицо в суде, а также за невнесение адвокатом в ордер сведений об ограничениях полномочий, установленных договором о предоставлении правовой помощи.

Для того, чтобы установить целесообразность криминализации определенных действий, учеными принято определять наличие так называемых оснований для криминализации. Обычно анализируют основания объективные и системно-правовые. К объективным относятся общественная опасность, распространенность, необходимость регулирования уголовно-правовыми методами, готовность общества к криминализации деяний, а к системно-правовым — прежде всего, согласованность в рамках уголовного права.

Если анализировать предлагаемую новеллу с позиции согласованности в рамках уголовного права, стоит вспомнить о существовании в УК ст. 358, в ч. 2 которой говорится об уголовной ответственности за составление или выдачу адвокатом заведомо поддельных официальных документов, удостоверяющих определенные факты, которые имеют юридическое значение или предоставляют определенные права либо освобождают от обязанностей. В ч. 4 этой статьи речь идет об использовании заведомо поддельного документа. Поэтому, если адвокат представляет суду соответствующие заведомо поддельные «бумажные» документы, потенциально речь может идти о совершении преступления, предусмотренного ст. 358 УК.

Предлагаемая ст. 400-1 в части ответственности адвоката будет специальной нормой. Однако целесообразность в ее существовании вряд ли есть, ведь будет создана неоправданная конкуренция между существующей и предлагаемой нормой.

По криминализации представительства в суде без полномочий в случаях, когда адвокат не представил суду никаких документов в подтверждение своего правового статуса, возникает вопрос с ролью такого лица в процессе. Ведь в каждом случае суд должен выяснить правовой статус всех участников процесса.

Не стоит забывать и о потенциальной возможности привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности. Например, одним из оснований привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности ст. 34 Закона «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» определяет нарушение Правил адвокатской этики. А ст. 14 этих Правил установлено, что адвокат оказывает правовую помощь в соответствии с законодательством Украины об адвокатуре и адвокатской деятельности на основании договора о предоставлении правовой помощи.

Ради полноты анализа следует указать, что возможны случаи, когда адвокат осуществляет представительство на основании действительных документов, однако до окончания производства его полномочия по представительству прекращаются. В таком случае оснований для квалификации действий по упомянутой ст. 358 УК нет. Санкции, которые могут быть применены к адвокату в результате привлечения его к дисциплинарной ответственности, в такой ситуации достаточны.

И хотя высказанные аргументы о нецелесообразности дополнения УК Украины ст. 400-1 «Представительство в суде без полномочий» отличаются от тех, которые приводятся отдельными субъектами (НААУ, ВСУ), все же вывод аналогичный. Оснований для отдельной криминализации таких действий нет.

Осуществление прокурором функций без полномочий

В то же время, необходимо остановиться на смежной проблеме. Речь идет о выполнении определенных действий без соответствующих полномочий другими участниками процесса. Так, в уголовном процессе стороной уголовного производства со стороны обвинения выступают, прежде всего, следователь, руководитель органа досудебного расследования и прокурор.

Очевидно, что для проведения следственных действий следователь или руководитель органа досудебного расследования должны иметь соответствующие полномочия. В то же время, на практике часто бывают случаи, когда определенное следственное действие проводится лицом, которое, например, не входит в следственную группу. Значимость такого доказательства, очевидно, теряется, ведь доказательства, полученные неуполномоченным лицом, являются недопустимыми.

Выполнение прокуратурой функции поддержания государственного обвинения в суде также не всегда является качественным. Известно, что прокурор, осуществляющий полномочия прокурора в конкретном уголовном производстве, определяется руководителем соответствующего органа прокуратуры после начала досудебного расследования. Кроме того, в случае необходимости руководитель органа прокуратуры может определить группу прокуроров, осуществляющих полномочия прокуроров в конкретном уголовном производстве, а также старшего прокурора такой группы, который будет руководить действиями других прокуроров.

Если проанализировать ряд определений, которыми суды апелляционной инстанции отменяют приговоры или определения судов и назначают рассмотрение в суде первой инстанции, то в огромном количестве таких решений среди существенных нарушений требований УПК фигурирует такое нарушение, как осуществление судебного производства в отсутствие прокурора. Причем часто представитель прокуратуры физически присутствовал на всех заседаниях, однако юридически его не было, поскольку он не имел соответствующих уполномочивающих документов.

В целом прокуроры, представляющие сторону обвинения, осуществляют свои полномочия надлежаще и ответственно. Однако встречаются, к сожалению, такие лица, которые дискредитируют институт прокуратуры.

По каким мотивам некоторые прокуроры идут на судебное заседание (один раз или в течение определенного времени) без полномочий? Ответов может быть несколько. Возможно, они просто упустили этот момент и, проявив халатность, банально забыли о необходимости подтверждения полномочий. Возможно, они хотят проверить бдительность суда или другой стороны процесса. Однако может быть и наихудший случай: возможно, они уже на этапе судебного разбирательства, еще задолго до постановления судом решения готовят аргументы для последующей его отмены из-за существенного нарушения требований УПК. Этот вариант является наихудшим, поскольку провоцирует недоверие и к суду, и к прокуратуре.

Нужна ли отдельная статья в УК, которая устанавливала бы уголовную ответственность за совершение прокурором приведенных выше действий? Видимо, последствия «представительства без полномочий» прокурором не менее опасны, чем аналогичных действий, совершенных адвокатом.

Ответ однозначен: отдельная специальная норма не требуется. Хотя наш УК не идеален, однако он все же имеет достаточный потенциал норм, чтобы оценить соответствующую деятельность недобросовестного прокурора. В зависимости от конкретных обстоятельств дела, виновному могут быть инкриминированы ст. 366 или даже состав подкупа, если таковой будет иметь место. Однако потенциал ст. 364 или 367 УК, скорее всего, не может быть задействован, поскольку злоупотребление властью или служебным положением является материальным составом преступления.

Вместе с тем, не стоит забывать и о дисциплинарной ответственности, к которой можно привлечь прокурора за совершение анализированных действий.

И адвокатам, и прокурорам необходимо помнить, что они не просто пришли на конкретное судебное разбирательство. Руками каждого из них создается доверие общества к системе правосудия государства в целом. Конституция Украины впервые в рамках раздела, посвященного правосудию, назвала параллельно с судом прокуратуру и адвокатуру. Восстановление доверия общества к системе правосудия в государстве — это не только функция суда. Доверие общества восстановится тогда, когда должным образом, качественно будут функционировать суд, прокуратура и адвокатура.