Суд «под транш»

Антикоррупционный суд — панацея или очередная «кормушка»?

Яна Собко,
«Судебно-юридическая газета»

Вокруг создания системы антикоррупционных судов разгорелись еще более горячие баталии. Это связано с тем, что таинственный занавес вокруг законопроекта наконец-то приоткрылся. 1 февраля в Верховной Раде зарегистрирован законопроект №6011 «Об антикоррупционных судах». В пояснительной записке к нему указано, что его реализация позволит получить следующий транш кредита Международного валютного фонда, а также создаст условия для возвращения в Государственный бюджет Украины активов, полученных коррупционным путем.

«Судебно-юридическая газета» решила проанализировать нормы указанного документа, который призван воплотить в жизнь такую благородную миссию.

Пролили свет

Идея создания антикоррупционного суда провозглашена Законом «О судоустройстве и статусе судей», вступившим в силу 30 сентября 2016 г. Только вот в этом законе отсутствуют четкие механизмы формирования состава нового суда, перечень его полномочий и пр. По идее, все эти нюансы должен подробно разъяснить специальный закон. Но достаточно долго соответствующий законопроект не регистрировался в Верховной Раде, хотя политики и другие должностные лица публично заявляли, что в скором времени он будет обнародован (подробнее читайте в статье «Суд с иностранным элементом» в №25 (343) за 4 июля 2016 г.).Со стороны это больше походило на пиар-ход указанных лиц.

Первым, кто публично заявил о том, что в Верховной Раде зарегистрирован законопроект, был председатель Комитета ВР по вопросам предотвращения и противодействия коррупции Егор Соболев. Об этом он написал на своей странице в Facebook 1 февраля. На тот момент текст законопроекта еще не был обнародован, поэтому о том, что будет представлять собой антикоррупционный суд, можно было узнать только со слов народного депутата. «Предлагается создать Высший антикоррупционный суд, которому будут подследственны все дела НАБУ и антикоррупционной прокуратуры. 70 судей этого суда должны давать разрешения на прослушивание, арест и отстранение от работы топ-клептократов, а также выносить им приговоры. Еще из 30 судей предлагается создать специальную палату в Верховном Суде как апелляционную инстанцию. Всем антикоррупционным судьям должна быть установлена высокая зарплата и предоставлена круглосуточная охрана.

Самое важное: для подбора судей, кроме Общественного совета добропорядочности, мы предлагаем привлечь представителей США, стран ЕС, Великобритании, чтобы на должности судей удалось подобрать максимально профессиональных и принципиальных людей, в т. ч. из числа адвокатов, правозащитников и ученых», — написал народный избранник.

Собственно, он вместе с коллегами по цеху Оксаной Сыроид, Иваном Крулько, Мустафой-Маси Найемом, Сергеем Лещенко и Светланой Залищук и выступили авторами указанного документа.

Законодательная инициатива под вопросом

Сразу после заявления Е. Соболева правозащитники поставили процедуру подачи указанного законопроекта под сомнение. Ведь согласно ст. 125 Конституции Украины, «суд образуется, реорганизуется и ликвидируется законом, проект которого вносит в Верховную Раду Украины Президент Украины после консультаций с Высшим советом правосудия». Кроме того, ст. 19 Закона «О судоустройстве и статусе судей» четко установлено, что исключительно Президент Украины уполномочен вносить в ВР проекты законов относительно создания какого-либо суда, в т. ч. и Высшего антикоррупционного. В данном же случае проект подавался народными избранниками и, видимо, без каких-либо консультаций с ВСП.

На этот момент сразу же обратили внимание как правозащитники, так и судьи. К примеру, судья Соломенского районного суда Киева Виктория Кицюк по данному поводу отметила: «2 июня 2016 г. принят Закон «О судоустройстве и статусе судей», который, среди прочего, предусматривает создание высших специализированных судов, одним из которых должен стать Высший антикоррупционный суд. При этом ст. 19 данного закона четко установлено, что исключительно Президент Украины полномочен вносить в парламент проекты законов относительно создания какого-либо суда, в т. ч. Высшего антикоррупционного. В то же время, 1 февраля 2017 г. не Президент выступил с такой инициативой, а группа народных депутатов подала в парламент законопроект «Об антикоррупционных судах». Мое личное мнение заключается, прежде всего, в том, что нарушение процедуры на начальном этапе жизни того или иного закона не может быть оправдано общественной необходимостью, а тем более преследовать цель «получения последующего транша займа Международного валютного фонда», как указано в п.12 пояснительной записки к данному законопроекту».

Апелляционная палата в составе суда

Проанализировав положения законопроекта, представители правового сообщества пришли к выводу, что документ содержит целый ряд норм, которые не соответствуют ни Конституции, ни Закону «О судоустройстве и статусе судей».

Конституция относит к основным принципам судопроизводства (п. 8 ч. 2 ст. 129) обеспечение права на апелляционный пересмотр дела и в определенных законом случаях — на кассационное обжалование судебного решения. Одним из нюансов проекта, который подвергся критике, стала норма о том, что пересмотр дел в апелляционном порядке осуществляется судьями одного и того же суда. Представители правового сообщества отмечают, что создание в рамках Высшего антикоррупционного суда апелляционной палаты недопустимо, поскольку такая структура суда, которая предусматривает рассмотрение дела в рамках единой структуры, вызывает определенные сомнения в ее независимости и справедливости.

К примеру, судья Ленинского районного суда Днепропетровска Максим Таус по данному поводу отметил: «Проект закона предлагает выстроить систему, при которой рассмотрение дел первой инстанцией и дальнейший их пересмотр в апелляционном порядке осуществляется судьями одного и того же суда, что не соответствует принципу инстанционности в системе судоустройства. Кроме того, такая модель не может обеспечить реальную независимость судей апелляционной палаты от других судей, поскольку ее количественный и персональный состав будет определять собрание судей того же суда.

Также проектом закона предлагается создать Антикоррупционную палату в составе Кассационного уголовного суда Верховного Суда с полной административной автономией, в условиях которой административные полномочия председателя Верховного Суда не будут распространяться на судей и работников аппарата Антикоррупционной палаты. При этом предполагается, что судьи Антикоррупционной палаты не смогут входить в состав Пленума Верховного Суда и избираться в Большую палату, что противоречит ст. 46 Закона «О судоустройстве и статусе судей», согласно которого в состав Пленума входят все судьи ВС.

Вместе с тем, проект относит вопросы обобщения судебной практики по рассмотрению дел антикоррупционными судами исключительно к функциям Высшего антикоррупционного суда и Антикоррупционной палаты, практически лишая Верховный Суд возможности создавать такую практику, а другие суды — влиять на понимание тех или иных предписаний закона. Такое положение вещей может привести к определенным злоупотреблениям, что, в конце концов, приведет к тому, что практика применения уголовного процессуального закона антикоррупционными судами может существенно отличаться от общей практики рассмотрения уголовных производств общими судами».

Особенности отбора

Критике были подданы и особенности проведения отбора и назначения на должности судей в антикоррупционный суд. Согласно ч. 2 ст. 14 проекта закона, для обеспечения проведения конкурса на занятие вакантных должностей судей антикоррупционных судов и установления его результатов создается конкурсная комиссия. Ст. 15 указанного документа описывает порядок формирования этой комиссии: «В состав конкурсной комиссии входят:

1) 3 человека, которых назначает Президент Украины;

2) 3 человека, которых избирает Верховная Рада Украины;

3) 3 человека, которых назначает министр юстиции Украины».

Упомянутый выше судья М. Таус по данному поводу отметил: «Проектом предусматривается создание конкурсной комиссии, которая фактически будет единственным органом, уполномоченным проводить конкурс на замещение вакантных должностей как в Высшем антикоррупционном суде, так и в Антикоррупционной палате. При этом функции ВККС и ВСП в этом процессе сводятся к лишь формальным, поскольку предлагается лишить ВККС возможности отказать в утверждении результатов конкурса, который проведен конкурсной комиссией, и предоставлении кандидатам рекомендаций на назначение, а также лишить ВСП возможности отказать кандидату во внесении представления Президенту Украины о назначении судьи на должность и в удовлетворении рекомендации Высшей квалификационной комиссии судей Украины о переводе судьи.

Таким образом, фактически вопрос назначения судей в антикоррупционные суды будет решаться не ВККС и ВСП, а специальной конкурсной комиссией, что полностью не соответствует ни положениям Конституции Украины, ни рекомендациям ведущих европейских институций. Здесь следует обратить внимание, что судейское сообщество вовсе не представлено среди субъектов назначения членов конкурсной комиссии, что несет определенный риск для независимости «антикоррупционной» ветви (подветви) судебной власти.

Кроме того, не совсем корректным является наделение министра юстиции персональными полномочиями на назначение членов конкурсной комиссии наравне с Президентом и Верховной Радой, поскольку министр юстиции сам по себе не олицетворяет определенную ветвь власти, и предоставление ему таких персональных полномочий может нарушить баланс рычагов и противодействий в системе государственной власти. Т. е. предложенная модель отбора и назначения судей в антикоррупционные суды перечеркивает все достигнутые конституционной реформой результаты, которые заключались, главным образом, в искоренении политической составляющей в вопросе формирования судейского корпуса».

Судья Николаевского окружного административного суда Анна Лебедева также прокомментировала данный момент: «Ст. 14 проекта закона «Об антикоррупционных судах» предусматривает, что для обеспечения проведения конкурса на занятие вакантных должностей судей антикоррупционных судов и установления его результатов создается конкурсная комиссия. Т. е., согласно этому проекту, кроме существующих органов, а именно Высшей квалификационной комиссии судей и Высшего совета правосудия, на которые возложены полномочия по формированию судейского корпуса, предусмотрено создание нового органа, который будет обеспечивать проведение конкурса на занятие вакантных должностей судей антикоррупционных судов и установление его результатов.

Так, проектом предусмотрено, что конкурсная комиссия по результатам квалификационного оценивания будет принимать решение о подтверждении способности кандидата на должность судьи антикоррупционного суда осуществлять правосудие в антикоррупционном суде и формирует рейтинг кандидатов. Также конкурсная комиссия будет принимать решение об установлении результатов конкурса, которым будет утверждать список кандидатов на должности судей антикоррупционного суда для назначения в соответствующий суд.

Конкурсная комиссия будет устанавливать и результаты экзамена, а после этого будет принимать решение о допуске кандидата на должность судьи антикоррупционного суда к следующему этапу квалификационного оценивания. Она же будет проводить и собеседование с кандидатами на должность судьи антикоррупционного суда, допущенными к этому этапу оценивания.

Очень интересно то, что ВККС не может отказать в утверждении результатов конкурса, установленных конкурсной комиссией. А Высший совет правосудия не может отказать во внесении Президенту Украины представления о назначении судьи на должность, а также в одобрении рекомендации Высшей квалификационной комиссии судей Украины о переводе судьи. Т. е. несмотря на положения Конституции Украины, Закона «О Высшем совете правосудия», этим законопроектом Высший совет правосудия лишается права отказать в принятии рекомендации ВККС о переводе судьи и во внесении Президенту Украины представления о назначении судьи на должность.

Таким образом, конкурсная комиссия самостоятельно определяет, какой судья может быть назначен на должность судьи антикоррупционного суда, ее решения являются окончательными для других контролирующих органов судебной ветви власти».

«Сверхсправедливые» зарплаты

В проекте закона есть еще одна норма, которая, по мнению многих экспертов, в т. ч. судей, оказалась не совсем справедливой. Она касается оплаты труда.

Так, в законопроекте прописана норма о том, что размер должностного оклада судьи антикоррупционного суда составляет:

1) 75 минимальных заработных плат — судьи Высшего антикоррупционного суда;

2) 94 минимальные заработные платы — судьи антикоррупционной палаты (в ч. 2 ст. 36 законопроекта).

Таким образом, по мнению авторов проекта, судья Высшего антикоррупционного суда должен получать на руки 240 тыс. грн, а судья Антикоррупционной палаты — 300,8 тыс. грн. Напомним, что согласно новому Закону «О судоустройстве и статусе судей», судейское вознаграждение стало рассчитываться в прожиточных минимумах (в 2017 г. — 1544 грн), а не в минимальных заработных платах. А согласно переходным положениям нового Закона «О судоустройстве и статусе судей», с 1 января 2017 г. оно составляет:

а) для судьи местного суда — 15 прожиточных минимумов для трудоспособных лиц, размер которого установлен на 1 января календарного года;

б) для судьи апелляционного суда и высшего специализированного суда — 25 прожиточных минимумов для трудоспособных лиц, размер которого установлен на 1 января календарного года;

в) для судьи Верховного Суда — 75 прожиточных минимумов для трудоспособных лиц, размер которого установлен на 1 января календарного года.

Таким образом, в случае принятия данного законопроекта разница между заработной платой судьи антикоррупционной палаты и судьи местного суда составит 277,64 тыс. грн.

Судья М. Таусотметил по данному поводу следующее: «Действительно, оплата труда судьи должна быть достаточно высокой, чтобы обеспечить надлежащий уровень его жизни и предотвратить возникновение у него соблазнов получать незаконные доходы. Но это правило должно касаться не только антикоррупционных, но и всех судей без исключения. А проект в этой части содержит дискриминационные нормы, поскольку устанавливает судьям Высшего антикоррупционного суда (но все же суда первой инстанции) должностной оклад на уровне судьи Верховного Суда, а судьям антикоррупционной палаты, которые, по сути, являются судьями Верховного Суда, должностной оклад значительно больший, чем это предусмотрено для судьи Верховного Суда, что противоречит ст. 135 Закона Украины «О судоустройстве и статусе судей», согласно которой судейское вознаграждение регулируется только этим Законом и не может определяться другими нормативно-правовыми актами».

Дисциплинарная ответственность? Не слышали

Многие эксперты утверждают, что законопроектом выписаны нормы, которые фактически исключают возможность привлечь судью антикоррупционного суда к дисциплинарной ответственности. В частности, в проекте обозначено, что дисциплинарная палата Высшего совета правосудия открывает дисциплинарное дело в отношении судьи антикоррупционного суда только после получения согласия собрания судей Высшего антикоррупционного суда или антикоррупционной палаты соответственно. Такая особенность открытия дисциплинарного производства выглядит скорее «утопичной реальностью» и, как обозначают правозащитники, «будет способствовать согласию и миру в отношениях судей антикоррупционных судов».

По этому поводу М. Таус отметил: «Вызывают беспокойство нормы, которые фактически сделают невозможным привлечение судей антикоррупционных судов к дисциплинарной ответственности. Так, проектом предусмотрено, что дисциплинарное производство в отношении судьи антикоррупционного суда может быть открыто только при условии предоставления на это согласия собранием судей соответствующего суда. Т. е. на собрание судей возлагается несвойственная ему функция решать вопрос о наличии или отсутствии оснований для привлечения судьи к дисциплинарной ответственности.

При такой модели привлечь судью антикоррупционного суда к дисциплинарной ответственности практически невозможно. Вместе с тем, для собрания судей создается дополнительный рычаг воздействия на судью, поскольку именно от собрания зависит, будет ли судья привлечен к ответственности. Следовательно, при такой модели построения антикоррупционных судов имеет место большой риск, что они будут представлять собой совершенно обособленную и полностью закрытую структуру, которая будет осуществлять функции исключительно для оправдания собственного существования».

Под прессом критики и другие положения

Еще ряд положений законопроекта представители правового сообщества поддали сокрушительной критике. К примеру, относительно особой системы антикоррупционных судов. Согласно нормам проекта, ее должны составлять:

1) Высший антикоррупционный суд;

2) антикоррупционная палата Кассационного уголовного суда Верховного Суда Украины.

Антикоррупционная палата создается для пересмотра приговоров и постановлений Высшего антикоррупционного суда, которыми было закончено рассмотрение дела по существу. Специфика этой палаты заключается в том, что она имеет полную административную автономию в пределах Верховного Суда и Кассационного уголовного суда. На ее судей не распространяются приказы и распоряжения глав Верховного Суда и Кассационного уголовного суда, они не могут быть избраны в состав палаты Верховного Суда, входить в Пленум Верховного Суда и собрание судей Кассационного уголовного суда Верховного Суда, быть избраны делегатами на съезд судей Украины, а также занимать любые административные должности в Верховном Суде.

Получается, что антикоррупционная палата хоть и создана в рамках Верховного Суда, но полностью независима от него. Правоведы задаются вопросом: кто же тогда должен контролировать деятельность этой палаты? Кроме того, на судей и работников аппарата антикоррупционной палаты Верховного Суда не распространяются административные полномочия председателя Верховного Суда. Значит, антикоррупционная палата — фактически отдельный кассационный суд, но в составе ВС?

Ставят под сомнение представители юридического сообщества и нормы о том, что судьи антикоррупционной палаты не входят в Пленум Верховного Суда и собрание судей Кассационного уголовного суда Верховного Суда. Получается, что их вообще нельзя позиционировать как судей Верховного Суда. Ведь ст. 46 Закона «О судоустройстве и статусе судей» предусматривает, что в состав Пленума входят все судьи Верховного Суда.

Признаки дискриминации имеет также положение о том, что судьи антикоррупционной палаты не могут быть избраны делегатами на съезд судей Украины. Подвергнута критике и норма о том, что судья Высшего антикоррупционного суда, судья антикоррупционной палаты не может быть переведен на должность в другой суд в порядке привлечения к дисциплинарной ответственности или командировки.

С другой стороны, общие собрания судей Высшего антикоррупционного суда и антикоррупционной палаты проводятся для обсуждения совместной практики рассмотрения определенных категорий дел и других вопросов, определенных такими собраниями. Это значит, что антикоррупционную практику будут формировать только данные судьи.

На самом деле критических замечаний к законопроекту очень много. Со стороны похоже, что он был обнародован специально для того, чтобы правовое сообщество проанализировало его положения и дало свои критические замечания, которые потом будут использованы разработчиками в своих целях.

КОММЕНТАРИИ ЭКСКЛЮЗИВ

Максим Таус, судья Ленинского районного суда Днепропетровска

– Необходимость принятия отдельного специального закона для регулирования деятельности Высшего антикоррупционного суда прямо предусмотрена действующим Законом Украины «О судоустройстве и статусе судей», согласно которому проведение конкурса на должности судей в этом суде должно быть объявлено в течение 12 месяцев со дня вступления в силу Закона, т. е. до конца сентября текущего года. Вместе с тем, предложенный проект содержит целый ряд норм, которые не соответствуют ни Конституции Украины, ни Закону «О судоустройстве и статусе судей».

К примеру, проект определяет особый порядок назначения судей в антикоррупционную палату, который отличается от общего порядка назначения на должности судей Верховного Суда. Фактически предложенная модель создает второй Верховный Суд антикоррупционной специализации, чем сводит на нет конституционный статус Верховного Суда как высшего суда в системе судоустройства. Кроме того, заключительные и переходные положения законопроекта содержат нормы, которые обязывают создать Высший антикоррупционный суд и антикоррупционную палату в течение 6 месяцев после вступления закона в силу.

В свою очередь, в соответствии со ст. 125 Конституции Украины, законодательная инициатива по созданию, ликвидации и реорганизации судов принадлежит исключительно Президенту. Проект закона о создании суда должен быть представлен именно им после консультаций с Высшим советом правосудия. Таким образом, наличие в заключительных и переходных положениях норм, образующих суд, является нарушением процедуры внесения проекта такого закона.

В результате предложенных законопроектом норм мы видим отдельную обособленную структуру в виде суда, который формируется исключительно политическими силами по квотному принципу, и должностные лица его будут иметь многочисленные дискриминационные привилегии перед обычными служителями Фемиды.

Подытоживая, хочется отметить, что антикоррупционные суды должны быть независимыми судами, а не карательными органами для реализации политических задач.

Виктория Кицюк,судья Соломенского районного суда Киева

– 02.06.2016 принят Закон Украины «О судоустройстве и статусе судей», который, среди прочего, предусматривает создание высших специализированных судов, одним из которых должен стать Высший антикоррупционный суд. Не вдаваясь в анализ законопроекта, но осознавая, что создание такого суда — лишь вопрос времени, хочу заметить, что на сегодняшний день, к сожалению, создание любого суда не решит вопрос доступа граждан к правосудию и рассмотрения дел в те сроки, которые прямо предусмотрены законодательством, из-за проблемы наличия «бесправных судей», т. е. тех, чьи полномочия уже прекращены, и чрезмерной нагрузки из-за этого на иных судей того же суда.

Например, ходатайства детективов Национального антикоррупционного бюро Украины по территориальности подаются в Соломенский районный суд Киева, в котором 10 следственных судей, которые одновременно осуществляют рассмотрение и гражданских дел, и дел в порядке КАСУ. При этом рассмотрение таких ходатайств по процессуальному закону имеет приоритетное значение по времени. Наличие такого органа на территории района значительно увеличивает нагрузку на судей при том, что на сегодняшний день 6 других судей этого же суда имеют рекомендации ВККС относительно избрания на свои должности, их документы уже находятся в ВСП, они ожидают лишь вызова и готовы уже сегодня приступить к выполнению своих профессиональных обязанностей. Последнее слово — за ВСП и Президентом Украины.

Еще 4 судей суда также уже без полномочий. Они еще не прошли квалификационное оценивание и также с нетерпением ожидают соответствующего решения ВККС, готовы пройти последующие процедуры, предусмотренные соответствующим законом, и также приступить к осуществлению правосудия.

Кроме того, обращаю внимание общественности, что основанием для вынесения судом обвинительного приговора лицу, которое на стадии досудебного расследования подозревалось в совершении того или иного коррупционного уголовного правонарушения, является не создание нового суда с новыми судьями (при условии, конечно, что кандидаты на должности не будут из иной галактики, поскольку непонятно, почему такой суд и судьи будут «новыми»), а повышение качества досудебного расследования, соблюдение прав и свобод граждан, дабы в дальнейшем доказательства стороны обвинения из-за, например, такого несоблюдения не были признаны недопустимыми, а также совершение тех или иных процессуальных действий органами досудебного расследования в строгом соответствии с нормами Конституции, УПК, законов «О судоустройстве и статусе судей», «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» и т. п.

Богдан Санин, судья Окружного административного суда Киева

– Сложно комментировать законопроект, где не выдерживает критики почти каждая статья. За эти годы у меня уже складываться устойчивое впечатление, что грантополучатели, которые пишут такого рода проекты, специально выбрасывают сырой и абсолютно нежизнеспособный документ. Делается это с одной целью — чтобы люди, у которых есть знания, дали свои критические замечания. А грантовики, публично заявляя о прогрессивности такого проекта, в конечном итоге потом просто возьмут все интеллектуальные наработки и замечания, исправят проект и скажут, что это было «компромиссное решение».

Николай Хавронюк, д. ю. н., председатель НКС при Верховном Суде Украины в 2011–2014 гг.

– Считаю, что подсудность для этих судов надо сузить. Было бы целесообразно прописать норму, что антикоррупционному суду подсудны дела о преступлениях, которые согласно закону подследственны Национальному антикоррупционному бюро Украины и предусмотрены ч. 5 ст. 191, ч. 3 ст. 206-2, ч. 3 ст. 209, ч. 2 ст. 210, ч. 2 ст. 211, ст. 354 (в отношении работников юридических лиц публичного права), ч. 2 ст. 364, ст. 366-1, ч. 4 ст. 368, ч. 3 ст. 368-2, ч. 4 ст. 369, ст. 369-2, ч. 2, 3 и 4 ст. 410 Уголовного кодекса Украины.

Из подсудности антикоррупционных судов желательно исключить преступления всех должностных лиц районного звена. По крайней мере, на первом этапе (в первые годы) работы этих судов. Нельзя объять необъятное.

Размер неправомерной выгоды или иного предмета или средства совершения уголовного преступления в 1000 и более раз или размер причиненного уголовным правонарушением вреда в 10 тыс. раз превышает размер прожиточного минимума.

Апелляция в составе суда или отдельная палата как кассационная может быть, почему нет? Главное, чтобы это были разные судьи, чтобы не нарушались основные принципы судопроизводства.

Что касается других проблем, то основной среди них вижу проблему удаленности следственных судей, в т. ч. следственных судей апелляционного суда, от регионов. Поэтому считал и считаю, что надо создавать компактные антикоррупционные суды в регионах. Хотя бы в Одессе, Харькове и Львове, а также в Киеве. Тогда решилась бы и проблема инстанционности: ВАС мог бы быть апелляционным судом (с командированными в три региона следственными судьями, которые давали бы разрешения на негласные следственные действия), а ККС ВС — кассационным судом.

Анна Лебедева, судья Николаевского окружного административного суда

– Ст. 125 Конституции Украины предусматривает, что суд образуется, реорганизуется и ликвидируется законом, проект которого вносит в Верховную Раду Президент Украины после консультаций с Высшим советом правосудия. Однако недавно на рассмотрение Верховной Рады группой депутатов был внесен проект закона «Об антикоррупционных судах».

Первое, на что хочется обратить внимание, это особенности отбора и порядок назначения судей Высшего антикоррупционного суда. Несмотря на то, что согласно ст. 52 Закона «О судоустройстве и статусе судей» судьи в Украине имеют единый статус независимо от места суда в системе судоустройства или административной должности, которую судья занимает в суде, законопроектом «Об антикоррупционных судах» предусмотрена совсем другая процедура назначения судьи ВАС на должность.

Кроме того, вызывают вопросы ряд других положений проекта. К примеру, ч. 5 его ст. 3 к полномочиям Высшего антикоррупционного суда отнесен пересмотр в апелляционном порядке постановлений этого же суда. Такая структура суда, предусматривающая апелляционный пересмотр дела в рамках единой структуры, вызывает определенные сомнения относительно надлежащего обеспечения права человека на апелляционное обжалование.

Отдельного внимания заслуживает и положение о том, что дисциплинарная палата Высшего совета правосудия открывает дисциплинарное дело в отношении судьи антикоррупционного суда только после получения согласия собрания судей Высшего антикоррупционного суда или антикоррупционной палаты соответственно. Это приводит к нарушению положений ст. 52 Закона «О судоустройстве и статусе судей» относительно обеспечения единого статуса судьи и сужает полномочия Высшего совета правосудия в отношении привлечения судей к дисциплинарной ответственности.

Павел Петренко, министр юстиции Украины

– Я видел этот законопроект, который подала группа народных депутатов, и думаю, что это скорее площадка для профессиональной дискуссии. По моему мнению, такой законопроект в силу требований Конституции должен быть внесен Президентом Украины как единственным субъектом законодательной инициативы относительно создания судов. Поэтому дискуссия пока открыта.

Вопрос не в том, кто делегирует в конкурсную комиссию, а в том, чтобы репутация судьи антикоррупционного суда была безупречной, а отбор этих судей проходил без давления и манипуляций. Все судьи в судебной системе должны быть антикоррупционными в прямом и переносном смысле этого слова.

Несоответствие европейским стандартам

В распоряжение нашей газеты попал проект концепции, которую альтернативно с законопроектом, внесенным на рассмотрение парламента, разрабатывали специалисты под эгидой ОБСЕ. В этом проекте содержатся достаточно интересные мысли, в т. ч. по поводу подсудности. К примеру, там значится, что если относить все коррупционные правонарушения к подсудности Высшего антикоррупционного суда, то этот суд превратится в отдельную судебную систему, в которую будут привлечены практически все следователи, а также превентивные органы. В таком случае этот суд должен быть многочисленным, что негативно скажется на сроках его создания и формирования, обеспечении дополнительных гарантий его независимости, независимости судей этого суда и в принципе нивелирует цель концентрации усилий по созданию действенного механизма противодействия коррупции.

Как вариант, в документе предлагается позиция по отнесению к предметной подсудности Высшего антикоррупционного суда именно преступлений, подследственных Национальному антикоррупционному бюро Украины. Однако такое предложение сопровождается определенными рисками, которые прописывают эксперты: «Определение подследственности преступлений НАБУ не может считаться совершенным и соответствующим задаче этого специализированного правоохранительного органа, а именно противодействию уголовным коррупционным правонарушениям, совершенным высшими должностными лицами, уполномоченными на выполнение функций государства или местного самоуправления, и составляют угрозу национальной безопасности.

Привязка компетенции Высшего антикоррупционного суда к подследственности Национального антикоррупционного бюро Украины создает риск обвинений в попытке создания «карманного» суда для обслуживания НАБУ. Среди недостатков такой позиции и то, что одни и те же составы преступлений будут подсудны разным судам, а значит, создается риск формирования различной судебной практики».