Декларации взяли фальстарт

Что происходит с реестром электронных деклараций

Вячеслав Хрипун,
«Судебно-юридическая газета»

15 августа с. г. впервые в истории Украины начала работать система электронного декларирования доходов, расходов и имущества высших государственных служащих, сотрудников правоохранительных органов и судей. Если раньше все декларации приходилось заполнять от руки, то теперь их нужно будет заполнять в электронном виде в Едином государственном реестре деклараций лиц, уполномоченных на выполнение функций государства или местного самоуправления, который будет находиться на сайте Национального агентства по вопросам предотвращения коррупции (НАПК). За внесение недостоверных данных об имуществе и доходах или их сокрытие предусмотрена как административная, так и уголовная ответственность. По замыслу разработчиков, система электронного декларирования позволит правоохранительным органам более эффективно бороться с коррупцией, поскольку теперь они смогут быстро выявлять несоответствие между указанными данными и реальным уровнем жизни чиновников, народных депутатов и судей.

Однако запуск системы электронного декларирования сопровождался грандиозным скандалом. За 2 дня до официального запуска реестра Государственная служба специальной связи и защиты информации отказалась выдать сертификат соответствия комплексной системы защиты информации (КСЗИ) реестра деклараций, что фактически означало срыв его полноценной работы. Скандал вышел далеко за границы страны, поскольку введение электронного декларирования напрямую связано с получением Украиной безвизового режима и международной финансовой помощи от ЕС и других доноров. Задача создать надежную КСЗИ теперь возложена на Госслужбу спецсвязи, которая должна выполнить всю работу к 31 августа. Это значит, что декларации об имуществе и доходах теперь должны подаваться с 1 сентября.

Что происходит вокруг реестра электронных деклараций, и как его запуск отразится на судьях, выясняла «Судебно-юридическая газета».

Как все начиналось

Разговоры о необходимости введения электронного декларирования доходов госслужащих, судей и сотрудников правоохранительных органов начались в 2014 г., вскоре после победы Майдана и смены власти в стране. С учетом традиционного недоверия украинцев к государственной власти, публикация деклараций должностных лиц казалась общественным активистам и политикам, ставшим известными во время событий Майдана, эффективным способом борьбы с коррупцией и привлечения недобросовестных служащих и судей к ответственности. На внедрении системы электронного декларирования настаивали и международные партнеры Украины, а также финансируемые ими общественные организации.

14 октября 2014 г. Верховная Рада (еще VII созыва) приняла Закон «О предотвращении коррупции», который стал первым серьезным шагом на пути введения системы электронного декларирования. Согласно этому закону, было создано Национальное агентство по вопросам предотвращения коррупции (НАПК) со статусом центрального органа исполнительной власти и постоянным представительством в Кабинете министров. На НАПК была возложена обязанность проверки деклараций о доходах и имуществе лиц, уполномоченных на выполнение функций государства или местного самоуправления, а также их сохранения и публикации. Такие декларации, согласно закону, должны храниться в Едином государственном реестре деклараций лиц, уполномоченных на выполнение функций государства или местного самоуправления, оператором которого было определено НАПК. По замыслу авторов закона, противоречия между данными в декларациях о доходах и имуществе и реальным уровнем жизни должны позволить НАПК осуществлять эффективный мониторинг способа жизни чиновников, народных депутатов, судей, прокуроров и т. д.

Несмотря на то, что профильный закон был принят еще в 2014 г., создание НАПК и единого реестра деклараций затянулось. Первоначально предполагалось, что НАПК и реестр заработают в 2015 г., но этого не произошло. Да и в настоящее время не сформирован полностью состав НАПК, в котором работают только 4 из 5 членов. Причины такого промедления были как чисто технические, так и политические. Было предпринято несколько попыток изменить или отсрочить введение антикоррупционного законодательства. Например, 4 января с. г. при голосовании за проект государственного бюджета на 2016 г. парламент с голоса принял поправку, предусматривающую перенос электронного декларирования на 2017 г. Более того, впоследствии принимались и поправки, касавшиеся ответственности за указание недостоверных данных.

16 февраля парламент принял закон об электронном декларировании, однако в нем была предусмотрена норма о введении уголовной ответственности за неправдивую информацию в таких декларациях лишь с 2017 г. Это вызвало недовольство общественности, ряда политиков и международных институций. В итоге 12 марта Президент Петр Порошенко ветировал принятую редакцию закона и предоставил свои предложения, которые 15 марта парламент принял. 18 марта закон вступил в силу.

Загадочный тендер

Однако до запуска реестра было еще далеко. Предстояло еще создать аппарат НАПК и сам реестр. Председатель НАПК был избран только 28 марта на собрании членов агентства. Им стала преподаватель Национальной академии прокуратуры, юрист Наталия Корчак.

Что касается создания реестра, то здесь все было сложнее. В августе 2015 г. Министерство юстиции обратилось к Программе развития ООН в Украине с просьбой оказать помощь в его создании. В сентябре 2015 г. проблемой создания реестра озаботились Всемирный банк и Программа развития ООН в Украине (ПР ООН), которая запустила проект «Прозрачность и добросовестность публичного сектора». 28 сентября прошлого года ПР ООН объявила соответствующий тендер, заявки на участие в котором подали 10 украинских и зарубежных IT-компаний. В тендерный комитет входили представители ПР ООН, Всемирного банка и международной аудиторской компании PricewaterhouseCoopers. Техническое задание для проекта разработали специалисты Всемирного банка. Финансирование полностью осуществлялось за счет Министерства иностранных дел Дании через ПР ООН.

Одна из компаний-претендентов отсеялась еще на первом этапе из-за ненадлежащего оформления заявки. Как рассказали «Судебно-юридической газете» в ПР ООН, одним из условий тендера была возможность создания программного продукта, чтобы впоследствии владелец, т. е. НАПК не зависел от какой-либо компании и ее специалистов, а сам был собственником программного кода, мог самостоятельно выбирать обслуживающую компанию или обслуживать систему. В дальнейшем отсеялись еще 5 участников тендера. В итоге победила IT-фирма ООО «Миранда», зарегистрированная в Киевской области, но с офисом в Киеве. Информация об участниках тендера, их предложениях, как и итоговый протокол, не публиковалась, что является стандартной практикой организации тендеров, проводимых международными финансовыми институтами, не подпадающими под действие Закона «О публичных закупках».

2 декабря 2015 г. между ПР ООН и ООО «Миранда» был заключен договор, согласно которому «Миранда» должна была за 7 месяцев разработать программное обеспечение для электронного реестра и КСЗИ к нему. Стоимость работы, которую обязалась выполнить IT-фирма, была оценена в почти 2,5 млн грн, или $97,5 тыс. НАПК изначально не фигурировало как одна из сторон договорных отношений, что позже имело для агентства тяжелые последствия.

Как первоначально сообщалось на сайте ООО «Миранда», фирма начала работу в сфере IT-услуг в 1993 г. Однако уже 18 августа на том же сайте появились данные, что фирма якобы была основана и начала деятельность в 2001 г. Через некоторое время предыдущая дата снова вернулась на сайт фирмы. Ее конечным бенефициарным владельцем является предприниматель Юрий Новиков. В фирме работают преимущественно специалисты, окончившие Киевский политехнический институт. Клиентами фирмы, помимо частных лиц, являются многие министерства и государственные предприятия, например, Министерство экономического развития и торговли, Министерство финансов, КП «Киевпастранс», строительная корпорация «Укрбуд» и т. д. Сотрудничала «Миранда» и с разными международными организациями и фондами. Несмотря на это, она не входит в условный список самых авторитетных и рейтинговых IT-компаний Украины. Насколько можно понять, ранее она занималась в основном разработкой отдельных модулей в рамках больших проектов, таких как Государственный реестр документов моряков.

Скандал грянул

До поры до времени ситуация с разработкой программного обеспечения и КСЗИ была достаточно спокойной. 27 июля ПО было передано заказчику. Как следует из соответствующего акта, к этому времени оно было готово только на 60%, т. е. разработчик выполнил 3 модуля вместо предусмотренных договором 5. По информации Госслужбы спецсвязи, полностью все работы по системе электронного декларирования должны были быть завершены еще к 30 июня. За уже проделанную работу «Миранда» должна была получить 1 452 389 грн, или $58,5 тыс., хотя полностью эту сумму она до сих пор не получила.

3 августа председатель Государственной службы специальной связи Леонид Евдоченко, до 2015 г. работавший в системе СБУ на должностях, связанных с разработкой спецтехники, заявил, что ООО «Миранда» не выполнило свои обязательства по производству программного обеспечения и КСЗИ. Также выяснилось, что 2 августа НАПК по рекомендации Госслужбы связи сменило организацию, ответственную за проведение экспертизы разработанной «Мирандой» КСЗИ. Вместо IT-фирмы «Криптософт», которая еще 28 июля решением НАПК была определена экспертной организацией, проведение экспертизы КСЗИ теперь было возложено на Государственный центр киберзащиты и противодействия киберугрозам, который входит в состав Госслужбы спецсвязи. По словам Л. Евдоченко, таким образом НАПК удалось сэкономить на экспертизе 200 тыс. грн. Кроме того, «Криптософт» участвовал в разработке технического задания для КСЗИ реестра и, соответственно, не мог выполнять функцию эксперта программного продукта, к которому имеет прямое отношение.

Эту информацию позже в общих чертах подтвердил и Ю. Новиков, сообщивший, что у его предприятия ранее были и другие совместные проекты с «Криптософтом». А по данным Генеральной прокуратуры, «Криптософт» вообще является одной из фирм-«прокладок», с помощью которой в 2012–2013 гг. якобы завышались расходы на создание Единого реестра досудебных расследований (ЕРДР), которое обошлось ГПУ почти в 140 млн грн.

12 августа Госслужба спецсвязи распространила заявление, из которого следовало, что КСЗИ единого реестра деклараций не соответствует требованиям технической защиты информации. У службы возникли претензии к идентификации и аутентификации декларанта с помощью сервиса Bank ID (возможность доступа к административным услугам с помощью интернета). В ведомстве отметили, что программное обеспечение выполнено лишь частично, содержит много недостатков, не может взаимодействовать с другими реестрами. Не было предоставлено и подтверждение имущественных прав НАПК на все компоненты системы, которыми обрабатываются персональные данные. Проводить анализ содержания деклараций с помощью разработанного программного обеспечения также было невозможно. Выяснилось, что несмотря на решение НАПК, разработчики программного обеспечения передали Госслужбе спецсвязи материалы и программный код только 10 августа, к тому же, без паролей и в неполном объеме. Также Госслужба отметила, что из 26 компонентов КСЗИ полностью готовы были только 4. У НАПК, как оказалось, нет даже своих серверов для обработки и хранения информации, а ООО «Миранда» использовала для работы серверы, которые другая компания арендовала у других компаний.

Соответствующий вывод 13 августа служба передала НАПК. Фактически вместо 2 положенных месяцев экспертиза была проведена за 2 дня. 14 августа в здании Госслужбы спецсвязи состоялось экспертное совещание, на котором присутствовали представители разработчика и НАПК и обсуждались проблемы с реестром и КСЗИ. Закончилось это совещание скандалом, поскольку представители «Миранды» во главе с Ю. Новиковым отказались подписать протокол, сославшись на отсутствие полномочий, а все обвинения Госслужбы спецсвязи разработчик отверг. Позднее Ю. Новиков заявил о давлении на него со стороны руководителей Госслужбы связи, требовавших подписать протокол.

16 августа в Госслужбе связи сообщили, что выявленные недостатки разработчик не устранил: «Госслужба связи сообщает о невозможности в настоящее время возобновить государственную экспертизу КСЗИ реестра и констатирует отсутствие какого-либо подтверждения от ООО «Миранда» касательно устранения выявленных недостатков». Еще дальше пошли в Совете национальной безопасности и обороны – сообщили, что система электронного декларирования вообще отсутствует как таковая. «По существующей информации, вся «система» состоит из нескольких арендованных частной структурой серверов, на которые загрузили кусок несертифицированного программного продукта, к которому НАПК не имеет никакого отношения», – заявили в ведомстве.

В НАПК все претензии Госслужбы опровергли, заявив, что они являются надуманными, и сообщили, что флэшки с кодами 5 раз передавали Госслужбе, но там они всякий раз терялись. Также в агентстве отметили, что 22 июля систему тестировали международная аудиторская компания PricewaterhouseCoopers и киевская IT-компания TestLab², у которых не было каких-либо существенных замечаний к изготовленному программному обеспечению, как не было замечаний и у Госслужбы связи. В ответ в Госслужбе сообщили, что тестировалось только программное обеспечение, а элементы КСЗИ, к которым возникли главные претензии, экспертам даже не демонстрировались.

Общественное негодование

Хотя ситуация явно вышла из-под контроля, в НАПК все равно решили запустить систему электронного декларирования. Вероятно, не последнюю роль здесь сыграла попытка показать международным партнерам, что система все-таки работает, а Украина выполняет свои обязательства. Тем более, что запустить электронное декларирование именно 15 августа пообещал лично Президент.

Очевидно, внешнее давление вместе с конфликтами внутри НАПК стали причиной того, что накануне запуска реестра агентство приняло два, по сути, взаимоисключающих решения. Вначале там приняли положение, согласно которому реестр деклараций должен начать работу только после получения сертификата соответствия, а потом – что реестр в любом случае должен заработать 15 августа. Пока что реестр работает в тестовом режиме.

Сложившаяся ситуация вызвала настоящий шквал информационных атак на Госслужбу спецсвязи и НАПК, которые ряд политиков, грантовых общественных организаций и общественных активистов обвинили в срыве запуска полноценной системы электронного декларирования. При этом за несколько дней до запуска реестра они же потребовали от НАПК отказаться от этой идеи до получения сертификата соответствия, что, как известно, сделано не было.

Основная критика, как правило, исходила от грантовых организаций, таких как Transparency International (глава правления Андрей Марусов), Реанимационный пакет реформ, Центр противодействия коррупции (глава Виталий Шабунин), а персонально – от народных депутатов Егора Соболева, Виктора Чумака, Сергея Лещенко, владельца ООО «Миранда» Ю. Новикова и руководителя проекта «Прозрачность и добросовестность публичного сектора» ПР ООН Ивана Преснякова. Последний еще не так давно работал в Центре противодействия коррупции, а также был помощником В. Чумака. Кстати, заместитель председателя НАПК Руслан Радецкий ранее также работал помощником В. Чумака, хотя неофициально считается представителем команды Президента в НАПК. Еще один член НАПК, Руслан Рябошапка ранее работал в Transparency International. В такой ситуации публичные атаки на Госслужбу спецсвязи и НАПК, возможно, похожи на попытку защитить своих людей от скандала.

Но похоже, что в Администрации Президента уже определились с виновником срыва полноценного запуска реестра. Еще 11 августа П. Порошенко сказал, что «серость» и несовершенство соответствующего программного обеспечения являются очевидными. Затем заведующий отделом главного департамента информационной политики Администрации Президента Владимир Горковенко прямо заявил, что в срыве запуска реестра виноваты разработчики. «Они сделали свою работу некачественно, сделали «дырявую» программу, которая не позволяет запустить электронное декларирование надлежащим образом», – сказал он.

Особую озабоченность сложившейся ситуацией уже проявили в ЕС, от которого зависит выделение Украине 1,2 млрд евро помощи. «Электронная система декларирования доходов не была сертифицирована надлежащим способом. Таким образом, она не отвечает целям закрепления ключевых юридических последствий, которые должны быть следствием подачи недостоверных деклараций. Поэтому запуск электронного декларирования в тестовом режиме имеет мало смысла и может стать контрпродуктивным», – говорится в сообщении представительства ЕС в Украине. Его сотрудники подчеркнули. что в Евросоюзе не поверили в официальную версию о низком качестве программного обеспечения и КСЗИ реестра и всю вину за провал сертификации возложили на Госслужбу спецсвязи.

Комитет разбирался в интриге

18 августа, чтобы обсудить проблему с реестром деклараций, экстренно собрался Комитет Верховной Рады по вопросам предотвращения и противодействия коррупции. Руководители НАПК, Госслужбы спецсвязи и ООО «Миранда» должны были ответить на сложные вопросы: кто виноват и что делать дальше. Тут и выяснились многие неблаговидные моменты подготовки к запуску реестра.

В частности, оказалось, что НАПК фактически не осуществляло контроль над разработкой программного обеспечения для реестра. Не было даже ни одного ответственного лица, которое на всех этапах проверяло бы ход и качество выполненных работ. Формальным основанием для такой позиции стал тот факт, что агентство не было стороной договора, когда в 2015 г. ПР ООН и ООО «Миранда» заключили соглашение на разработку программного обеспечения реестра и КСЗИ, и ожидало лишь выполнения заказа в целом. Также ранее НАПК не имело никакого отношения к разработке технического задания, проведению тендера и выбору его победителя. Таким образом, получилось, что конечный владелец и распорядитель системы не имел никакого влияния на ход и качество выполняемой работы. Ситуацию усугубили хаос в НАПК и политическая борьба вокруг агентства, кворум в котором сформировался только в марте с. г. Полномочия членов агентства долгое время не были четко разграничены, и даже сейчас не до конца понятно, кто за что отвечает в ведомстве.

Возмущенные народные депутаты требовали назвать имя и должность виновного в такой ситуации. Особо показательным был момент, когда Н. Корчак и ее заместитель Р. Радецкий публично пытались переложить ответственность за сложившееся положение вещей друг на друга. «Вы бы документы о разделении полномочий внимательно читали, тогда узнали бы, кто и за что отвечает в НАПК», – резко ответил Р. Радецкий своему начальнику. Таким образом, получается, что формально НАПК непричастно к провалу запуска полноценной работы системы электронного декларирования.

«Происходящее показывает полный кризис государственного управления и менеджмента. Просто невозможно найти ответственного», – прокомментировал происходящее председатель Комитета Верховной Рады по вопросам информатизации и связи Александр Данченко, присутствовавший на заседании. В итоге антикоррупционный комитет воздержался от каких-либо решений или заявлений.

Первые последствия

Первые последствия неполноценного запуска системы электронного декларирования уже ощутимы. Высокопоставленные чиновники, народные депутаты и судьи заявили, что не будут подавать свои декларации о доходах, пока не будут исправлены все технические недочеты в системе. «Я лично как человек, который был одним из соавторов Закона «О предотвращении коррупции», не буду подавать электронную декларацию до того момента, пока не будут решены все технические вопросы и система не получит соответствующий сертификат», – заявил министр юстиции Павел Петренко. Юристы отмечают, что такая позиция вполне оправдана, поскольку ст. 8 Закона «О защите информации в информационно-коммуникационных системах» предусматривает, что все государственные информационные ресурсы должны иметь КСЗИ.

Больше всего недовольны сложившейся ситуацией политики и общественные активисты, профессионально занимающиеся антикоррупционной кампанией. Они считают, что внесенные до сертификации реестра декларации не имеют никакой юридической силы. Следовательно, лица, сообщившие недостоверные данные о своих доходах, не понесут за это никакой ответственности. По их словам, это напоминает ситуацию с радаром «Визир», с помощью которого в 2008–2010 гг. ГАИ пыталась бороться с нарушителями скоростного режима. Однако с учетом того, что в те годы отсутствовала соответствующая законодательная база, а сам прибор не был сертифицирован, в 2010 г. КСУ признал незаконным наложение штрафов по данным прибора.

В судейском сообществе пока еще до конца не определились, что делать в ситуации, когда реестр не будет сертифицирован. Большинство судей считают, что до завершения сертификации системы торопиться с подачей деклараций не стоит. Опасения вызывает, прежде всего, возможная утечка персональных данных. Предполагается, что 8-9 сентября сложившаяся ситуация будет обсуждаться на заседании Совета судей.

Заработает ли реестр?

Ключевым сейчас является вопрос, когда и как заработает реестр электронных деклараций. Утром 18 августа во время рабочей встречи у Президента было решено, что Госслужба спецсвязи должна самостоятельно доработать первые 3 модуля реестра и сделать для него КСЗИ, после чего выдать сертификат соответствия на свою же работу. ООО «Миранда» фактически отстранена от дальнейших работ. Все работы должны быть завершены к 31 августа, после чего реестр деклараций должен заработать в полноценном режиме. С 1 сентября начнется отсчет 60 дней, в течение которых чиновники, народные депутаты, судьи и прокуроры должны сдать свои декларации в электронном виде. Однако глава Госслужбы связи Л. Евдоченко в комментарии «Судебно-юридической газете» отказался гарантировать выполнение всех работ в отведенный срок, отметив, что многое будет зависеть от того, как быстро ООО «Миранда» передаст службе все необходимые данные.

Сейчас в реестре находятся декларации 72 человек – чиновников и прокуроров среднего звена. По последним данным, НАПК склоняется к тому, что декларации нужно будет подать заново после сертификации реестра, чтобы не возникало претензий к их юридической силе. На этом же настаивает и Министерство юстиции.

Но сможет ли в действительности с 31 августа заработать реестр, большой вопрос. В Госслужбе спецсвязи говорят об этом осторожно и отмечают, что для начала они должны получить все необходимые исходные данные от разработчика. Кроме того, не решен вопрос с собственными серверами НАПК, поэтому вопрос хранения и безопасности данных пока остается открытым. Н. Корчак уже заявила, что НАПК обратится в Кабинет министров, чтобы агентству выделили деньги из резерва на приобретение серверов. Однако когда это будет сделано, не может сказать никто.

КОММЕНТАРИИ ЭКСКЛЮЗИВ

Андрей Марусов, глава правления Transparency International Украина

– Тестовый режим, в котором сейчас работает реестр электронных деклараций, означает, что все декларации, которые будут туда подаваться – «филькина грамота», поскольку никакой ответственности за сообщение недостоверных сведений не будет. Если система не сертифицирована государством, любое действие, предпринятое на основании данных находящихся в ней деклараций, может быть обжаловано в суде. Я уверен, что технические проблемы с реестром являются лишь мизерной частью причин, из-за которых было решено не дать реестру полноценно заработать. Настоящая причина в том, что значительная часть нашей политической элиты не хочет выворачивать свои карманы перед обществом. Напомню, политические проблемы вокруг НАПК начались не сейчас, а еще на раннем этапе создания этого органа.

Иван Пресняков, руководитель проекта Программы развития ООН в Украине

– Система электронного декларирования сейчас работает в режиме исследовательской эксплуатации, т. е. в том режиме, в котором реестр электронных деклараций работал и до 15 августа. Это не является полноценным режимом работы. По сути, система находится в тестовом режиме, только раньше реестр был закрыт для внешнего доступа, а теперь его интерфейс доступен для пользователей. Сейчас программное обеспечение есть, есть решение НАПК о начале работы системы.

Что касается заявлений о срыве разработчиком сроков сдачи электронной системы декларирования, хотелось бы отметить следующее. В техническом задании, которое было предложено Всемирным банком, речь шла о том, что должна быть еще и вторая фаза работы над системой, которая добавит к готовому программному обеспечению новые модули и компоненты. Эти новые компоненты должны быть созданы на основе требований НАПК к обработке деклараций. Например, чтобы система могла выявлять ситуации, когда доходы членов семьи превышают доходы декларанта. Подобные требования НАПК еще должно сформулировать для разработчиков. Также есть идея сделать интеграцию реестра деклараций с другими реестрами. Мы обращались к НАПК и предложили им разработать модули, которые хоть и не прописаны в законе, но могут быть нужны, такие, как интеграция с другими реестрами. Для этого НАПК должно было заключить договора с держателями других реестров, однако сделать это пока не смогло.

Тогда заказчик всей работы, НАПК, попросил закончить работу над программным обеспечением с его основными функциями. Именно это ПО и было направлено на экспертизу. Только с этого момента в работу включилась Госслужба спецсвязи, которая должна была проверить, как защищена программа. Но при проверке эта служба вышла за рамки своих полномочий. Хочу отметить, что она не является стороной договора, и ее никто не просил оценивать, насколько выполнены его условия, но она требует, чтобы ей дали для проверки больший объем программного продукта. Т. е. фактически служба залезла в дела, которые ее не касаются, это уже отношения между ПР ООН и НАПК. Но в НАПК почему-то никто не обратил внимания на действия Госслужбы спецсвязи.

Сейчас нужно разработать как можно более быстрый путь решения возникшей проблемы. Тем более, что речь не идет о каких-то глобальных проблемах системы электронного декларирования, которые нельзя быстро решить. Однако НАПК нужно определиться со своими действиями, иначе получается, что есть решение агентства о запуске реестра 15 августа, но в то же время принято и положение, согласно которому реестр должен работать только после получения всех необходимых сертификатов и подтверждений. Решения НАПК не должны противоречить друг другу.

Сергей Петухов, заместитель министра юстиции по вопросам европейской интеграции

– Считаю, что в таком важном вопросе не должно быть никаких недоразумений, которые могут привести к тому, что суд может не принять во внимание данные, находящиеся в реестре деклараций. Это не позволит привлечь к ответственности лиц, сознательно фальсифицировавших данные о своем имуществе и доходах. Я еще не вносил в реестр свою декларацию, поскольку мы ждем, когда будет получен сертификат соответствия. НАПК должно подтвердить, что все технические вопросы разрешены. Это позиция Министерства юстициии.

Александр Данченко, председатель Комитета Верховной Рады по вопросам информатизации и связи

– В таких системах, как реестр электронных деклараций, защита информации должна стоять на первом месте в техническом задании. Ключевая проблема заключается в качестве самого ТЗ – без него работа не имеет смысла. У нас в государстве нет единого органа, отвечающего за информационную и телекоммуникационную политику. Есть разные органы, которые воюют за бюджеты, создают собственные реестры, делают заказы. Если бы был такой единый орган, того, что случилось, просто не произошло бы. Зачем вообще понадобилось делать новый реестр? Должен быть один многофункциональный реестр, который включал бы в себя все остальные. Для этого не нужно много серверов и обслуживающего персонала.

Леонид Евдоченко, председатель Государственной службы специальной связи и защиты информации

– Для того, чтобы реестр деклараций начал полноценно работать и получил государственный сертификат соответствия, надо, чтобы частный разработчик ПО и КСЗИ реестра исправил недостатки, на который мы указали в экспертизе, а потом передал результат работы нам на новую экспертизу. Что нужно доделать, разработчик знает, было бы только желание исправить недостатки. Если это сделано не будет, государство должно взять ответственность в этом вопросе на себя.

Валентина Симоненко, председатель Совета судей Украины

– Если закон принят и вступил в силу, его нужно выполнять. Сертифицирована система или нет – это второй вопрос. Нужно иметь в виду, что сейчас проходят конкурсы на должности судей, в частности судей Верховного Суда. Если претенденты не подадут декларации, что тогда будет? Конечно, подавать или не подавать декларацию сейчас – личное дело каждого. Нужно исходить из той ситуации, которая есть на текущий момент. В сентябре сложившаяся ситуация с электронным декларированием, вероятно, будет обсуждаться на Совете судей. Что касается разговоров о юридической силе деклараций, поданных в несертифицированный реестр, то судья должен определить, соответствует ли эта декларация факту или нет. Если документ уже подан человеком, значит, он несет ответственность за данные, которые указал в своей декларации.

Наталия Марчук, судья Высшего специализированного суда по рассмотрению гражданских и уголовных дел

– Если официальные лица объявили, что до 1 сентября подавать электронные декларации не стоит, значит, не надо торопиться. Что касается подачи недостоверных данных в несертифицированный реестр, то тут все будет зависеть от ситуации. Если человек заявит, что подал достоверные данные, а какие-то изменения с ними произошли уже в самом реестре, в таком случае без сертификации системы доказать вину человека будет сложно. Когда дело дойдет до судебного спора, человек может заявить, что он все написал правильно, и в искажении данных виноват реестр. Это будет напоминать историю с видеофиксацией нарушений ПДД, когда было сложно доказать, что нарушение действительно было совершено тем или иным человеком, поскольку прибор фиксации был несертифицирован, следовательно, не исключалось стороннее вмешательство в его работу.

Опасность несертифицированной системы состоит именно в том, что государство просто не сможет доказать, что оно не вмешивалось в ее работу. Но если в суде человек сам признается, что обманул и указал недостоверные сведения, суду будет проще определиться. Сертификация не является гарантией от вмешательства в работу реестра, но, по крайней мере, оно будет минимизировано. Другое дело, что теперь могут возникнуть проблемы с людьми, которые уже подали декларации, поскольку они могут заявить, что уже все подали. Получится, что человек вроде как выполнил свою обязанность, а в сложившейся ситуации виновато государство. Конечно, в любом случае человек должен подавать достоверную декларацию, поскольку он несет персональную ответственность за то, что там написал. Но думаю, что торопиться с запуском системы не стоило.

Василий Бородий, председатель Подольского районного суда Киева

– Если есть возможность подать электронную декларацию позднее, лучше дождаться, когда система заработает полноценно, с проведением ее соответствующей сертификации. С точки зрения оценки юридической силы поданных уже сейчас деклараций, то тут однозначного мнения нет. Для этого нужно будет ответить на множество вопросов. Например, каким образом система была защищена по состоянию на тот или иной день, было ли внешнее вмешательство в ее работу и зафиксировано ли оно, подтверждаются ли те или иные данные документами и чьими-то показаниями. Если декларация с недостоверными данными, что было установлено, была подана в реестр, она может быть принята судом как доказательство, даже если система не была сертифицирована. Дело в том, что суд оценивает каждое доказательство как отдельно, так и в их совокупности с другими. Если человек будет утверждать, что в какой-то момент внесенные им данные были искажены, такие доводы должны подлежать тщательной проверке. В целом нужно будет исходить из каждой конкретной ситуации.

Станислав Кравченко, заместитель председателя Высшего специализированного суда по рассмотрению гражданских и уголовных дел

– В ВССУ еще никто из судей пока не подавал электронную декларацию. Судьи такие декларации обязательно подадут, но только тогда, когда система будет функционировать должным образом. Главное, что судью, как и любого гражданина, интересует, насколько безопасно хранится информация в реестре. Чтобы не получилось так, что данные попадут к каким-то посторонним людям, которые завтра придут к нам в суд и потребуют отдать им имущество. Когда государство обеспечит безопасность системы, мы, безусловно, декларации подадим.

Что касается использования в суде недостоверной декларации из несертифицированного реестра как доказательства правонарушения, то я вспоминаю историю с работой системы видеофиксации нарушений ПДД. Тогда суды выносили множество решений, в которых отмечалось, что поскольку прибор несертифицирован, его данные не могут использоваться как доказательства. Впрочем, что касается деклараций, то вопрос их оценки должен решаться, исходя из конкретных обстоятельств в каждом деле. Но хотелось бы, чтобы на этот раз все было сделано с учетом всех необходимых положений, и проблема с реестром была решена.

Галина Каныгина, судья Верховного Суда Украины

– Есть решение Конституционного Cуда Украины, согласно которому доказательства должны быть собраны в установленном законом порядке. В соответствии со ст. 86 и 87 УПК, вопрос о допустимости собранных доказательств решается через оценку соблюдения порядка их сбора. Декларацию как доказательство, конечно, можно получить из реестра с соблюдением установленного порядка. Но возникнет вопрос, не было ли вмешательства в саму систему. Тогда нужно будет доказывать, что сведения внес в декларацию и, соответственно, в реестр именно декларант, а не постороннее лицо. В такой ситуации появятся вопросы, например, какой продукт использовался, был ли он сертифицирован и защищен от вмешательства, насколько реестр деклараций состыкован с другими реестрами (например, недвижимого имущества). Нужно будет проводить сложные экспертизы.

Когда весной в Верховном Суде технические специалисты НАПК представляли нам реестр электронных деклараций, я задала им вопрос, могут ли они гарантировать, что реестр будет надлежащим образом защищен и сертифицирован с учетом того, что у нас в стране даже государственные учреждения часто используют нелицензированные программы. Четкого ответа я не получила. Необходимо ли электронное декларирование? Необходимо, если это поможет справиться с коррупцией. Однако только электронного декларирования для этого недостаточно. Правоохранительные органы должны сами раскрывать факты коррупции, а не только использовать правильно или неправильно заполненные декларации. Судьи и раньше сдавали письменные декларации. По моему убеждению, должна быть обеспечена надлежащая безопасность данных. Охрана персональных данных судей имеет огромное значение. Многие судьи рассматривают резонансные дела, поэтому должны быть уверены в том, что данные о них не попадут к другим людям. Кстати, декларирование доходов и имущества родственников и не только родственников не совсем отвечает ст. 8 Конвенции. Тот перечень родственников, имущество которых нужно декларировать, противоречит Семейному кодексу. Совсем непонятно, какое отношение к этому имеют, например, двоюродные братья и сестры, особенно, если они живут в другом государстве (после распада СССР). Кроме того, доступ к информации о близких родственниках судей может использоваться для влияния на судью, в т. ч. путем угроз.