Взятка - дело тонкое

По распространенности коррупции Украина продолжает занимать одну из лидирующих позиций. В этом ряду с ней соседствуют Никарагуа, Пакистан и Коморские острова. По данным 2008 г., Украина занимает 134-е место из 180 в мировом рейтинге оценки распространения коррупции. 
Коррупция стара как мир. Уже авторы Ветхого Завета ропщут на то, что «…начальник требует подарков, и судья судит за взятки, а вельможи высказывают злые хотения души своей и извращают дело». «Коррупция – очень прибыльное дело, которое можно сравнить разве что с торговлей наркотиками. Для судей нужно придумать систему социального стимулирования. Ведь исполнитель судебного решения получает процент от прибыли, а судья ничего не получает от того, что выносит решение в пользу государства», — сетует известный украинский правозащитник Эдуард Багиров. Блестящая идея! Вспоминается сакраментальная фраза о том, что «лечиться даром — даром лечиться» (читай: «судиться даром — …по аналогии), только вот отнюдь не всегда при нашем-то менталитете заоблачные цены на обслуживание и аналогичные доходы обслуживающих являются гарантией качества этих самых услуг. Достойное государственное вознаграждение за достойный труд, конечно, стимул, но не панацея.
Коррупции, как и гриппу, подвержен любой человек, обладающий дискреционной властью — властью над распределением каких-либо не принадлежащих ему ресурсов по своему усмотрению. Ладно, к выражениям «продажный политик» и «нечистый на руку бюрократ» отношение, особенно в славянской традиции, самое что ни на есть лояльное. Но как же служители Фемиды? Как ни крути, невозможно стоять на страже закона, его же нарушая. Ан нет! Формальную логику, равно как и этику, большинство следователей, судей, прокуроров et.c. на заре своей туманной юности явно «проходили» зачета ради, а уж на практике… Именно вор громче всех вопит «держите вора»! 
Кстати, по одной из исторических версий, сам термин «коррупция» — порождение именно… судебной системы. Взгляните — corrumpere происходит от сочетания латинских слов correi — «корреальность», «солидарность» и rumpere — «ломать», «повреждать», «нарушать», «отменять». Образовавшийся самостоятельный термин corrumpere применялся в римском праве для определения деятельности лиц, целью которых являлась «порча» нормального хода судебного процесса или процесса управления делами общества.

По-армейски
При принятии законов система «кнута и пряника» у нас, как известно, в чести. Очередным подтверждением такой позиции в законотворчестве стало принятие ВР 21 мая 2009 г. закона ? 3428 «О внесении изменений в некоторые законы Украины (о противодействии взяточничеству)». За соответствующее решение проголосовали 364 депутата из 431. Автором документа является народный депутат от блока НУ-НС, глава Комитета ВР по вопросам национальной безопасности и обороны Анатолий Гриценко. 
Начинать, как водится, принято со «сколько будем брать». Так, новеллой для нашего УК стало понятие взятки «в чрезвычайно крупных размерах». Такой считается сумма в размере 4000 НМДГ (68000 грн) — в действующем законе есть только термин «в особо крупных размерах» (8500 грн). Понятно — жизнь дорожает. Что касается, «сколько будем давать», то резко усилится и длина «кнута» — в санкциях резко увеличены сроки тюремного заключения для взяточников. Если раньше за взятку в особо крупных размерах как рядовой, так и высокопоставленный чиновник мог схлопотать от 8 до 12 лет тюрьмы с конфискацией имущества и лишением права в течение 3 лет занимать государственные посты, то теперь отбывать наказание придется от 10 до 15 лет. За аналогичные действия судью, прокурора или следователя ждет перспектива пожизненного заключения с конфискацией имущества. По отношению к этой категории лиц, невзирая на их прошлые заслуги, не будет применяться закон об амнистии, а всех взяточников предлагается поделить на пять групп. 
Кроме того, г-н Гриценко предлагает «провоцировать» чиновников взятками, тем самым проверяя их моральные качества как залог достойной профпригодности. «Каждый человек, идущий работать на государство, будет знать, что на протяжении года его, например, дважды будут провоцировать взять взятки. Это станет своеобразной проверкой», — цитирует парламентария его пресс-служба.

Поймай меня, если сможешь
Юристам законопроект нравится, но они сомневаются, что высокопоставленные чиновники, судьи, прокуроры или следователи будут наказаны. Даже если дело и будет возбуждено, это еще не гарантия его объективного расследования и заслуженного наказания виновных, ведь «а судьи кто?» — вопрос риторический.
Взять только последние «дела» — даже не став таковыми, подобные инциденты всегда вызывают общественный резонанс и свидетельствуют о том, что «дело не стоит на месте». Достаточно вспомнить только последние факты: судью Львовского апелляционного админсуда Игоря Зварыча, «наколядовавшего» мешок долларов; прокурора Черниговской области Анатолия Василевского, которого вовремя «ушли» на пенсию; председателя Ивано-Франковского окружного админсуда Петра Черепия. Рангом пониже значатся получение взятки председателем одного из райсудов Харьковской области, возбуждение дела по подозрению во взяточничестве против заместителя председателя одного из городских районных судов Черкасской области. Также задержали председателя Броварской РГА Николая Диденко, и.о. начальника управления земельных ресурсов РГА, его заместителя и двух помощников, которые пытались получить взятку в размере $42 млн. Уже «посадили» судью Оболонского райсуда в Киеве, судью в Киевской области.
Список можно продолжать до бесконечности. По словам начальника Департамента госслужбы по борьбе с экономической преступностью МВД Украины Леонида Скалозуба, «уровень госслужащих, которые привлекаются к ответственности, значительно вырос».

Вперед, к светлому прошлому…
«Ужесточение наказания не снижает количества преступлений», — увы, эту аксиому славяне не очень-то и воспринимают. В России впервые наказывать за мздоимство стал Иван III, а Иван Грозный ввел смертную казнь за «чрезмерность во взятках». За взятки расстреливали в СССР — но именно тогда процветали «щелоковы» и «узбекские бароны». Никто не спорит с прописными истинами в стиле Глеба Жеглова: «вор должен сидеть в тюрьме», а «состояние преступности в стране определяется не наличием воров, а умением властей их обезвреживать». Но это вор, а не судья! Иной вопрос — через какие огонь, воду и медные трубы «суд идет» к своему рабочему месту. Заботясь о чести мундира (или мантии?), следует в первую голову смолоду беречь эту самую честь и накапливать знания, а не бояться — «сгореть» на взятке, «подмочить» репутацию, «загреметь» под фанфары СМИ. А то с принятием изменений в УК, похоже, именно эти вопросы во весь рост встанут перед новоиспеченными служителями Фемиды и остальными «народными избранниками».
Никому не придет в голову, сославшись на имеющие место в среде церковнослужителей грешки, отменить церковь как общественный институт, хотя в нашей истории и зафиксированы жалкие попытки. А вот после скандала с судьей Зварычем в определенных кругах стала муссироваться попытка автоматически разогнать админюстицию как таковую — и дело с концом. «Критикуя, не зарывайся!» — так и хочется сказать излишне рьяным реформаторам на словах. Государственные структуры не совершенны, но они существуют и обязаны существовать — с большим или меньшим успехом — во всем цивилизованном мире. 
Как бы там ни было, весьма неконструктивно усматривать в коррупции очередной бич нашего времени или досадный пережиток отсталых общественных формаций. Оглядываясь в прошлое и за рубеж, можно сделать лишь один вывод — оптимальным алгоритмом борьбы с коррупцией является сочетание строгих мер с гибкостью их применения.

Елена Стахова-Кряченко,
«Судебно-юридическая газета»