Что происходит с запуском Государственного бюро расследований

Наталья Мамченко,
«Судебно-юридическая газета»

Июльский скандал в СМИ со «списком», сопровождавший объявление внешней комиссией 27 победителей конкурса на должности директоров территориальных управлений ГБР, руководителей подразделений центрального аппарата и работников подразделения внутреннего контроля ГБР, этой осенью получил горячее продолжение.

Директор Государственного бюро расследований Роман Труба неоднократно подчеркивал отсутствие какого-либо взаимодействия с внешней комиссией ГБР, которая внесла ему представление о назначении кандидатов на руководящие должности, а ее члены все лето воздерживались от публичных выступлений. Не явились они и на заседание Совета общественного контроля при ГБР, несмотря на публичное и личное приглашение.

В итоге по прошествии полутора месяцев директор ГБР дал брифинг, а также несколько интервью, в которых достаточно резко отозвался о внешней комиссии. «Я не дам руководить собой политикам», — подчеркнул он, имея в виду, что состав комиссии избран по политическим квотам. Основанием для возвращения представления относительно назначения 27 победителей конкурса обратно внешней комиссии, по его словам, стало уничтожение результатов полиграфа.

В то же время, первый заместитель директора ГБР Ольга Варченко в комментарии «Судебно-юридической газете» высказала мнение, что такой подход не соответствует ни здравому смыслу, ни задачам Бюро. По ее мнению, все, к чему приведет возвращение документов победителей директором ГБР — это судебные разбирательства, которые закончатся для них успехом.

Более того, нельзя исключать, что решение, которое директор ГБР назвал временным выходом из ситуации — назначение замов исполняющими обязанности начальников территориальных управлений может не устоять в судах и быть «замороженным» в порядке обеспечения иска одного из 27 победителей.

Примечательно также, что специальная проверка в отношении 27 победителей конкурса не проводилась. Возможно, такое решение Р. Трубы было обосновано не только тем, что у директора ГБР отсутствовал, по его словам, пакет документов на каждого кандидата, но и тем, что в случае формально успешного прохождения такой проверки у него вовсе не было бы оснований отказать в назначении недобросовестным кандидатам. Ведь спецпроверка не предусматривает проверку публикаций в СМИ.

Ты мне вопрос, я тебе — два

3 сентября внешняя комиссия решила, наконец, прервать свое молчание и провела заседание, попутно дав брифинг журналистам. На заседание пригласили все руководство ГБР, однако вопросы были адресованы только Р. Трубе. Суть этих вопросов сводилась к тому, что директор ГБР принял противозаконное решение, и в итоге само мероприятие напоминало судебные дебаты, а не поиск компромисса в ходе дискуссии.

Началось оно с того, что глава комиссии Роман Майданык огласил главный вопрос повестки дня: «К конкурсной комиссии 28 августа этого года поступило обращение директора Государственного бюро расследований, где сообщается, что письмо конкурсной комиссии, которым было направлено представление о назначении 27 победителей, рассмотрено. Резолютивная часть сформулирована таким образом, что директор ГБР в связи с уничтожением результатов психофизиологического исследования с применением полиграфа лишен возможности рассмотреть вопрос о назначении 27 победителей конкурса на должности директоров территориальных управлений ГБР, руководителей подразделений центрального аппарата ГБР, работников подразделения внутреннего контроля ГБР».

«На какие нормы закона Вы ссылаетесь, обосновывая возвращение документов отсутствием результатов полиграфа?» — задал своей первый вопрос Р. Трубе Р. Майданык.

«Я бы хотел поблагодарить за ту оперативность, с которой Вы отреагировали на письмо директора ГБР, — начал Р. Труба (очевидно, иронизируя по поводу длительного молчания комиссии после оглашения списка победителей — прим. ред.). — Вопрос является чрезвычайно острым и требует не дискуссии с директором ГБР. Он требует принятия решения. И это решение я ожидаю от вашей комиссии. Я понимаю, что тут присутствуют юристы. Но свою позицию я высказал четко, она неизменна и, на мой взгляд, соответствует букве Закона. Я не пришел сюда спорить, не для дебатов, я пришел для поиска компромисса. Я прошу комиссию не политизировать сегодняшнее заседание, не дискредитировать Государственное бюро расследований и его директора».

«Предлагаю каждому из нас сегодня дать ответ на вопрос: для чего мы тут собрались и с каким решением отсюда выйдем. Для себя лично я определился: я намерен получить 27 победителей конкурса — профессиональных, незаангажированных, на руководящие должности ГБР. Я намерен получить весь пакет документов, в т. ч. с результатами полиграфа, которые будут необходимы для директора и заместителей, для изучения, проведения собеседований с каждым кандидатом и для принятия кадрового решения о назначении или об отказе в назначении того или иного кандидата на должность. Если комиссия захочет, то может сделать это в короткий период времени. Именно от вас сегодня зависит, какое будет принято решение. Варианты есть. Но если комиссия не настроена к сотрудничеству, вероятно, что этот процесс перейдет в судебный. Ответ, как и ответственность, за вами», — заявил Р. Труба.

Полиграф преткновения

Имела ли право внешняя комиссия уничтожать результаты полиграфического исследования? Если да, то на основании каких норм? Имел ли право директор ГБР оставить без рассмотрения кандидатов на основании отсутствия у него таких результатов? Эти вопросы вызвали оживленную дискуссию между Р. Трубой и членами внешней комиссии. Каждый доказывал свою правоту, как мог. Так, Р. Майданык вновь настаивал, чтобы Р. Труба дал четкий ответ на вопрос: «Какое нормативно-законодательное обоснование Вашего письма?» На это он получил «камень в свой огород» — директор ГБР подчеркнул, что внешняя комиссия абсолютно противозаконно уничтожила результаты полиграфа.

«Вопрос о назначении кандидатов или об отказе в назначении урегулирован законом о ГБР, его ст. 14 и ст. 15, которые предусматривают, по каким критериям директор ГБР принимает решение. И среди критериев есть личные, моральные и деловые характеристики каждого кандидата. Для того, чтобы директор имел возможность вместе с заместителями принять решение, ему необходимы документы, с которыми кандидаты проходили конкурс и которым внешняя комиссия предоставила оценку. Также необходимо учитывать, что согласно закону о ГБР, порядок проведения исследования на полиграфе определяется постановлением КМУ. Более того, в регламенте, который принят внешней комиссией, разработан и утвержден ее членами, указано, что они руководствуются постановлением КМУ. Именно в этом постановлении сказано, что результаты полиграфа являются теми документами, которые хранятся в структурном подразделении ГБР и на основании которых принимаются кадровые решения. Эти вопросы урегулированы законодательством. Именно из этих оснований я исходил при принятии решения, — подчеркнул Р. Труба. — Более того, я не вижу законных оснований для уничтожения данных материалов. Ни в законе о ГБР, ни в порядке проведения психофизиологического исследования, ни в регламенте полномочия относительно уничтожения результатов полиграфа не определены».

Примечательно, что когда директор ГБР уже покинул зал, первый замминистра юстиции, член комиссии Наталья Бернацкая подчеркнула, что он не имеет права ни проводить какие-либо повторные собеседования, ни повторно рассматривать документы: «Согласно закону, результаты работы внешней комиссии не подлежат повторной проверке. Есть только возможность провести спецпроверку (декларации, имущественное состояние), и этим занимаются уполномоченные органы, а не директор». Ее поддержал глава комиссии Р. Майданык («Мы не имеем права предоставлять какие-либо другие документы, на которые указывает директор ГБР, в частности результаты полиграфа»), а нардеп Николай Паламарчук добавил, что комиссия не формирует личные дела кандидатов: «Как можно говорить о том, что нет результатов полиграфа, если это не предусмотрено законом?»

Кто устроил шоу

«Я очень извиняюсь, но ссылайтесь на конкретные нормы закона или положения. Потому что мы сейчас с вами решаем юридический вопрос, это не какая-то дискуссия, о которой вы говорите. Наша задача — понять, какие нормы закона Вы считаете нарушенными со стороны комиссии и на основании каких норм закона считаете правомерным возврат комиссии представления, — перебила директора член внешней комиссии, адвокат Татьяна Слипачук. — Ни Ваше интервью, ни Ваше обращение не содержат конкретных норм закона».

Директор ГБР парировал, что руководствовался ст. 14 и 15 Закона о ГБР, которые говорят о том, что при принятии решения директор обязан оценивать личные, моральные и деловые качества кандидата. «Возможности оценить такие качества я не имею», — подчеркнул он. «Может, Вы зачитаете эти нормы закона», — надев очки и перебирая в руках текст, попросила Т. Слипачук и передала текст закона о ГБР Р. Трубе, однако тот заниматься уроком чтения отказался.

Член комиссии Денис Монастырский добавил, что по закону есть два варианта: или назначить, или отказать в назначении. «Мы бы хотели установить: «невозможность рассмотреть» — это отклонение кандидатур?» — задал он вопрос директору. «Думаю, никто тут не ставит под сомнение письменное обращение директора ГБР к комиссии по поводу принятия того или иного решения. Я не принимал решения об отказе кандидатам и не принимал решения об их назначении. Я обратился, поскольку считаю, что отсутствие материалов, в первую очередь, полиграфа не дает мне возможности определиться с вопросом. Я бы хотел подчеркнуть, что нахожусь тут для поиска компромисса и упрощения принятия решения внешней комиссией. Я не нахожусь тут, чтобы это заседание превращалось в шоу! Мы не будем превращать это заседание в сессию вопросов к директору ГБР для определения правомерности или неправомерности его действий», — ответил Р. Труба.

Слово снова взял Н. Паламарчук. «Это мы сделали шоу? Я, глава, члены комиссии? Тем, что мы избрали людей, исходя из тех заданий, которые нам ставит Закон о ГБР? — возмутился он. — Не бросайтесь такими словами, они не идут директору ГБР! В Законе четко написано, что Вы, получив представление комиссии, должны провести проверку. Это Ваше право, и на него комиссия не посягает. Назначить или не назначить — четко определено в Законе. Более того, согласно Закону, один раз в год Вы можете провести полиграф. Проведите его относительно этих кандидатов. Комиссия действовала исключительно в рамках правового поля, и мне как члену комиссии обидно, что меня в чем-то обвиняют! Я кому-то что-то обещал?»

Нардеп предложил, чтобы парламентский комитет дал оценку ситуации. «Поскольку есть парламентский контроль, мы можем попросить парламентский комитет, чтобы он дал оценку как работе комиссии — вышла ли она за рамки правового поля, так и оценку главе ГБР — имел ли он право предпринимать те или иные действия. Второе. Я бы хотел, чтобы мы определились: мы проглатываем обвинения и назначаем новый конкурс или возвращаем материалы директору ГБР и говорим: «Поступи, пожалуйста, по закону», — подчеркнул он.

В итоге его предложение было принято: уже 5 сентября в 15.00 парламентский Комитет по вопросам правоохранительной деятельности рассмотрел под микроскопом данную ситуацию. А материалы вновь вернулись к директору ГБР.

Оставить без рассмотрения нельзя назначить

Напоследок Д. Монастырский поинтересовался у Р. Трубы, желает ли он, чтобы комиссия провела новый конкурс. «Назначение нового конкурса является одним из вариантов. Но это не лучший из возможных вариантов, поскольку процесс затянется на долгий период, и те сотрудники, которые будут назначены в ближайшее время, не будут иметь полноценных руководителей», — ответил директор ГБР.

После того, как руководство ГБР покинуло заседание, Н. Бернацкая пояснила, что по закону есть только одно основание, по которому глава ГБР может не назначить победителей — непрохождение специальной проверки. «Больше всего вопросов у нас возникло в связи с тем, что специальная проверка до этого времени не назначена и не проведена. Я знаю, что в Министерство юстиции поступали отдельные документы, но они были возвращены, поскольку не соответствовали закону, не были поданы в установленные сроки и в установленной форме. Поэтому если и были какие-то вопросы к этим кандидатам, то на них могла дать ответ только спецпроверка. Также мы услышали, что не было принято решение ни об отклонении кандидатур, ни о назначении», — подчеркнула замминистра.

«Непонятно, почему на брифинге Р. Трубы были озвучены аргументы относительно полиграфического исследования, поскольку на тот момент, когда назначали самого директора на эту должность, такие материалы не передавались субъектам назначения, в частности Президенту Украины, потому что это прямо запрещено законом, а не потому, что мы не хотели. Это как медицинское досье. Только инициатор исследования имеет право рассматривать такие материалы. Нет такой нормы, что основанием для неназначения на должность могут стать результаты полиграфа. Да, они имеют какую-то вероятность достоверности, но закон прямо указывает, что это не может быть основанием. Согласно закону, мы не можем отдавать такие персональные документы, которые от нас требовал директор. Вся информация была на сайте известна, все журналисты изучили кандидатов. Почему директор не знал, кто эти люди? Нам было удивительно это от него услышать. Кандидаты сами принесли свои документы в ГБР, но спецпроверка так на данный момент и не завершилась», — подчеркнула Н. Бернацкая.

Встретятся в суде

Как видим, совместный поиск необходимых норм со стороны как комиссии, так и директора не принес успеха. Причина банальна — четкие нормы, как поступить именно в такой ситуации, в законе отсутствуют. Очевидно, что ввиду отсутствия ответа в законодательной базе стороны конфликта могут начать искать правду в судах: как сам директор ГБР, так и не назначенные победители конкурса. Судебная перспектива возможных исков от 27 кандидатов, с назначением которых директор Государственного бюро расследований Р. Труба так и не определился, практически 100%-ная. «Если эти кандидаты обратятся в суд, они выиграют споры», — такое мнение в комментарии «Судебно-юридической газете» высказала первый заместитель директора ГБР О. Варченко.

«Сейчас любой из 27 кандидатов-победителей конкурса может не только в судебном порядке обязать руководство ГБР назначить его на должность, но и вообще остановить любые другие назначения в ГБР до момента рассмотрения исковых требований. Понимаете, есть сотни вариантов обеспечения исков, которые могут быть приняты в 27 разных спорах», — подчеркнула замминистра юстиции Н. Бернацкая.

Таким образом, даже назначение замов и. о. директоров теруправлений может не спасти ГБР — в случае, если суд попросту запретит такому заму выполнять свои обязанности в рамках обеспечения иска одного из победителей.

Как члены внешней комиссии, так и директор ГБР обратились к парламентариям с тем, чтобы как можно скорее были внесены изменения в закон. Правда, интерес принять такие изменения у народных избранников пока невысокий.

КОММЕНТАРИИ

Наталья Бернацкая, первый замминистра юстиции, член внешней комиссии ГБР

— Квалификационные требования к кандидатам определены самим директором ГБР, их проверяет конкурсная комиссия. Единственное основание для неназначения и отклонения кандидатуры победителя конкурса — непрохождение спецпроверки. К сожалению, на данный момент нет ни специальной проверки, ни решения об отклонении. Но есть, с моей точки зрения, колоссальный риск судебных исков, которые вообще остановят создание ГБР. Сейчас любой из 27 кандидатов-победителей конкурса может не только в судебном порядке обязать руководство ГБР назначить его на должность, но и вообще остановить любые назначения в ГБР до момента рассмотрения исковых требований. Существуют десятки вариантов обеспечения исков, которые могут быть приняты в 27 разных спорах.

Денис Монастырский, член внешней комиссии ГБР

— Я расцениваю эту ситуацию как клинч. Позиция директора ГБР носит больше политический характер. Проанализировав, мы не поняли, почему он ее занял, и каких-либо законных вариантов для иных действий, чем комиссия предприняла, не нашли. Понятно, что возникнет вопрос: что дальше? Первый вариант: Р. Труба оставляет наше представление без рассмотрения, не принимая никакого решения. Второй вариант — частичное назначение. Но такой вариант ему репутационно невыгоден ввиду предыдущих заявлений.

Оптимальным вариантом со стороны директора ГБР сейчас было бы провести полиграфическое исследование по собственной инициативе. Для этого нет никаких законодательных ограничений. Такое исследование сейчас проводится по кандидатам, которых выбрала вторая внутренняя комиссия. Однако я не знаю, как теперь он может быть реализован, учитывая позицию Р. Трубы. В любом случае возникнет вопрос, почему он не сделал этого раньше.

Что касается сотрудничества, лично я контактировал с Р. Трубой, наверное, чаще других членов комиссии. Но после того, как он поддержал позицию обвинения нас в совершении якобы противоправных действий, я просто не вижу оснований продолжать дискуссию.

На сегодняшний день права кандидатов-победителей конкурса явно нарушены. Полагаю, что они будут оспаривать это в суде. Р. Труба озвучил идею повторного конкурса. На заседании 3 сентября я задал ему вопрос, какие для этого существуют правовые основания, однако четкого ответа не получил. Основание для повторного конкурса может быть только одно: отклонение кандидатур. Но отклонить их директор может, только исходя из четко определенных законом условий. На сегодня они отсутствуют: спецпроверка не была проведена, а кандидаты подали все документы в ГБР.

Очевидно, причина действий директора ГБР в другом — любой ценой отказать. Причем удивляет оперативность проведения специальной проверки в отношении заместителей директоров теруправлений, которые были выбраны второй внутренней комиссией позже и к которым также была масса замечаний со стороны как национальных, так и международных экспертов. При этом не ведется никакой работы с кандидатами, которые избраны первой внутренней комиссией. В частности, со следователями, без которых ГБР не сможет полноценно начать работу. Возможно, причина в том, что в состав второй комиссии вошли, по сути, сотрудники патронатной службы.

Что касается дальнейших действий, мы также сталкиваемся с несовершенством законодательства в плане смещения директора ГБР с должности. Ситуация подобна той, которая была с главой САП Назаром Холодницком. Неясно, как может согласно закону без желания самого директора произойти такое смещение. Всем известно о судах, которые могут принять какое-то решение о незаконности назначения. Но любой суд — это длительный процесс, который не факт, что завершится позитивным результатом.

Кандидаты могут попробовать признать противоправной деятельность директора ГБР и обязать его совершить какие-то действия. А со стороны директора ГБР могла бы иметь место позиция в виде судебного оспаривания решения нашей комиссии, а не через политические заявления. Я бы в таком случае это понял.

Роман Труба, директор Государственного бюро расследований

— Я услышал и увидел, что комиссия не хочет искать пути решения этой проблемы. Мы можем иметь разные позиции, но не можем не соглашаться с буквой Закона. К сожалению, юридические пути решения этого вопроса не интересовали внешнюю комиссию. А директор свои решения не меняет. Я готов к любым судебным спорам и уверен в своих действиях.

Я знаю, что среди 27 кандидатов есть профессиональные люди. К сожалению, конкурсная комиссия не дала им возможности начать работу в ближайшее время.

Необходимость проведения полиграфа предусмотрена постановлением КМУ, более того, в регламенте есть прямая ссылка на это постановление. В нем четко прописано, что для принятия директором ГБР кадрового решения необходимы материалы полиграфа. Эти материалы находятся в структурном подразделении ГБР. Требуют ли эти нормы двоякого толкования? Для директора ГБР — нет.

Есть несколько вариантов. Комиссия может повторно провести полиграф и собеседования, кроме того, они могут оценить характеристики каждого кандидата, которые были в СМИ и которые являются безоговорочными. Дать оценку, пересмотреть результаты и предоставить мне победителей конкурса. Решение о новом конкурсе — это также вариант решения проблемы, но не самый оптимальный, поскольку мы зайдем в долгий процесс.

Хочу подчеркнуть, что работа ГБР не будет остановлена. Директор ГБР и его заместители проводили собеседования для принятия на работу заместителей директоров теруправлений. Я хотел бы подчеркнуть: директор вместе с заместителями. И в ближайшее время территориальные управления ГБР начнут работу. Это означает, что неназначение 27, или 3, или 10 руководителей не может остановить работу и запуск ГБР. Кроме того, у нас начались собеседования на должности следователей теруправлений, и в ближайшее время ГБР начнет работу как правоохранительный орган.

Ольга Варченко, первый заместитель директора ГБР

— Судебная перспектива возможных исков от 27 кандидатов, материалы по которым директор Государственного бюро расследований Р. Труба вернул внешней комиссии, практически 100%-ная. Если эти кандидаты обратятся в суд, они выиграют споры. Относительно этих 27 кандидатов так и не была проведена специальная проверка, предусмотренная законодательством. Она даже не начиналась.

Что касается 14 человек, которые, согласно решению Р. Трубы, должны будут занять должности заместителей территориальных управлений ГБР, также есть вопросы касательно добропорядочности (в частности, есть информация, что одного из них задерживали на взятке). Результаты специальной проверки по этим людям официально ни мне, ни заместителю директора ГБР Буряку не предоставлялись (по состоянию на 28 августа — прим. ред.). Как и письмо Р. Трубы на имя директора НАБУ Артема Сытника.

Решение по кандидатам может быть принято лишь после получения результатов проведения специальной проверки по всем кандидатам, переписки с внешней комиссией, а также с Национальным антикоррупционным бюро.

Артем Сытник, директор Национального антикоррупционного бюро Украины

— В отличие от комиссии, которая выбирала директора НАБУ, комиссия по избранию руководства ГБР политическая. Причем в нее входят народные депутаты, в отношении которых инициировался вопрос о снятии неприкосновенности. И это, наверное, первое, что было негативным в этом конкурсе.

Хотя новый орган очень похож на НАБУ, руководитель ГБР не имеет никакого влияния на назначение заместителей. Это плохо, поскольку он несет персональную ответственность за их действия. Когда мы читаем критические высказывания со стороны замов относительно директора и наоборот, со стороны главы ГБР в адрес заместителей, это неправильно, потому что это одна команда, которая влияет на формирование нового органа.

Я надеюсь, что нынешний руководитель ГБР осознает всю полноту своей ответственности. Еще до начала конкурса в ГБР я говорил, что хочу, чтобы в Украине у нас появился партнер по борьбе с коррупцией с правоохранительными функциями. Мы бы очень хотели, чтобы ГБР стал таким органом.

По моему мнению, со стороны внешней комиссии не очень корректно было не передавать материалы. По аналогии с НАБУ: я не принимаю участия в работе комиссии, которая подбирает кадры, но когда я назначаю человека на должность, изучаю все материалы, в т. ч. результаты психологических тестов. В данном случае у директора ГБР было законное желание изучить эти материалы.

Лучше начать работу ГБР позже, но с профессиональной командой, — Роман Труба

После решения внешней комиссии ГБР обратился по поводу ситуации с неназначением 27 победителей конкурса к парламентскому органу. 5 сентября Комитет Верховной Рады по вопросам правоохранительной деятельности провел заседание. По итогам обсуждения нардепы проголосовали за решение обратиться к правоохранительным органам с просьбой проверить обстоятельства, которые могут свидетельствовать о наличии признаков уголовного преступления в действиях или бездействии директора ГБР.

На заседании присутствовали заместители директора ГБР Ольга Варченко и Александр Буряк, однако непосредственно директор ГБР Роман Труба в это время был на заседании парламентского Комитета по вопросам противодействия коррупции. Этим фактом возмутился секретарь правоохранительного комитета Антон Геращенко, который пришел на заседание антикоррупционного комитета задать несколько вопросов начальнику ведомства.

«Я дважды посещал заседания правоохранительного комитета, но не смог донести свою мысль. Комитет по вопросам противодействия коррупции обратился с просьбой о моем присутствии еще неделю назад, поэтому я не мог отказаться», — подчеркнул Р. Труба.

Еще один вопрос А. Геращенко касался якобы неодинакового подхода: почему в случае с руководством ГБР Р. Труба не требовал результаты полиграфа у внешней комиссии. «Я стал опытнее и умнее и признаю, что некоторые решения, которые были приняты мной в ноябре 2017 г., были ошибочными. Я не проверил результаты полиграфа первого заместителя и заместителя. Я дам запрос во внешнюю комиссию, чтобы выяснить, где они находятся. Что касается результатов моего полиграфа — это вопрос к Президенту Украины или АП, поскольку именно Президент назначает директора ГБР», — отметил он.

В ходе заседания Комитета Роман также рассказал, когда ГБР начнет расследовать первые уголовные производства: «ГБР как госорган уже начало свою работу. Мы назначили первых 50 госслужащих и заняли помещение по ул. Симона Петлюры. Я назначил большинство заместителей теруправлений. Именно они сформируют теруправления на местах. ГБР заработает как правоохранительный орган, когда будут сформированы теруправления. По состоянию на сегодня я за небольшой промежуток времени могу назначить следователей центрального аппарата. Мы готовы. Но учитывая специфику субъектного состава, а это десятки правоохранителей, у нас с самого начала могут быть если не тысячи, то десятки тысяч уголовных производств. Если все эти уголовные производства попадут в ЦА, мы не сможем говорить о результатах своей работы и ее эффективности. Поэтому ГБР заработает как правоохранительный орган после того, как будут избраны следователи теруправлений.

ГБР мы должны запустить только один раз. И когда идет речь о том, чтобы запустить любой ценой, но с 1 сентября, или получить шквал критики, но запустить позже с профессиональной командой, я выбираю второй вариант. ГБР может начать работу осенью 2018 г., а точнее — в октябре-ноябре».

Директор ГБР еще раз подчеркнул, что не был готов к тому, чтобы начать новый конкурс на 27 должностей руководящего состава. «Комиссия решила играть в игру «передачи представлений». На мой взгляд, эта ситуация свидетельствует о том, что нужно вносить изменения в законодательство. Нужно передать ГБР право проводить конкурс на руководящие должности в ГБР».

Лучшим законопроектом Р. Труба назвал проект Елены Сотник и Мустафы Найема. «Но этот законопроект отклонили и вернули на доработку. Теперь есть законопроект №5395, и принятие решения зависит от каждого из вас», — обратился он к членам Комитета.

Чем займутся заместители директоров теруправлений ГБР

Директор ГБР Роман Труба назначил на должности 5 заместителей директоров территориальных управлений ГБР. В отношении остальных 14 победителей конкурса на должности заместителей директоров теруправлений продолжаются проверки

Согласно ч. 5 ст. 13 Закона о ГБР, в случае отсутствия руководителя подразделения центрального аппарата (директора территориального органа) или временной невозможности осуществления им своих полномочий его обязанности исполняет заместитель.

Таким образом, замы сейчас станут и. о. директоров теруправлений, что означает наделение их соответствующими правами и обязанностями

Впрочем, возникает вопрос, что будет с принятыми заместителями директоров ТУ ГБР решениями в роли исполняющих обязанности директоров в случае, если победители конкурса, проведенного внешней комиссией, обратятся в суды, подкрепив иски ходатайствами об их обеспечении

А решения они, согласно закону о ГБР, принимать обязаны. Так, они должны подготовить годовую программу деятельности территориального органа ГБР (ч. 2 ст. 13 Закона о ГБР) «не позднее 30 дней со дня назначения на должность»

Также директор теруправления уполномочен решать кадровые вопросы: назначает на должности и увольняет с должностей работников соответствующего территориального органа, кроме назначенных директором Государственного бюро расследований в соответствии со ст. 11 Закона о ГБР.

Позиція конкурсної комісії щодо заяв директора Державного бюро розслідувань

Теза директора ДБР №1

«Комісія була зобов’язана передати директорові ДБР відповідні документи, у тому числі результати психофізіологічного дослідження»

ВИСНОВОК:

Закон не передбачає передачі будь-яких матеріалів директору ДБР, окрім самого подання на кандидата-переможця конкурсу. Аналогічна процедура була здійснена у випадку призначення директора ДБР — Прем’єр-міністру та Президенту України передавалися лише подання конкурсної комісії на призначення Р. Труби.

Теза директора ДБР №2

«З незрозумілих причин 18 липня зовнішня комісія на тому ж засіданні, де визначила переможців конкурсу, приймає дивне, нелогічне та протиправне рішення знищити результати поліграфа»

ВИСНОВОК:

Результати проведення психофізіологічного дослідження із застосуванням поліграфа, ініціатором якого була конкурсна комісія, містять інформацію з обмеженим доступом, використану конкурсною комісією під час проведення співбесід; конкурс на ці посади було завершено, що свідчить про досягнення законних цілей, задля яких збиралася зазначена інформація.

У Законі відсутні будь-які норми, які встановлювали б певні обов’язки чи обмежували конкурсну комісію щодо використання, зберігання та знищення результатів психофізіологічного дослідження. Крім того, за ініціативою директора Державного бюро розслідувань у порядок проведення психофізіологічного дослідження із застосуванням поліграфа було внесено зміни, згідно яких конкурсна комісія втратила статус ініціатора дослідження з усіма відповідними правами та обов’язками. Зважаючи на це, конкурсною комісією було прийнято єдино можливе законне рішення про їх знищення.

Теза директора ДБР №3

«Я не можу ідентифікувати переможців конкурсу».

ВИСНОВОК:

Листом конкурсної комісії директору Державного бюро розслідувань було передано інформацію про контактні телефони та електронні адреси кандидатів. Директор ДБР мав можливість ідентифікувати переможців конкурсу.

Теза директора ДБР №4

«Я розпочав контактувати з особами і отримувати від них усі необхідні документи для призначення спеціальної перевірки».

ВИСНОВОК:

Державне бюро розслідувань жодним чином не контактувало з кандидатами-переможцями конкурсу після отримання подання від конкурсної комісії. Хоча згідно порядку проведення спеціальної перевірки стосовно осіб, які претендують на зайняття посад, які передбачають зайняття відповідального або особливо відповідального становища, та посад з підвищеним корупційним ризиком (затверджено постановою Кабінету міністрів України від №171 25.03.2015) «організація проведення спеціальної перевірки покладається на керівника (заступника керівника) державного органу», тобто директора ДБР.

Кандидати звернулись до членів конкурсної комісії щодо своїх подальших дій. Конкурсна комісія звернулася до кандидатів з листом з рекомендацією невідкладно самостійно подати до ДБР згоду на проведення спеціальної перевірки. Після листа конкурсної комісії всі кандидати-переможці конкурсу звернулись до комісії, отримали необхідні їм документи (подані ними до комісії) і передали їх до ДБР із заявами про призначення та згодою на проведення спеціальної перевірки не пізніше 8 серпня 2018 р.

Перший контакт з ініціативи представника ДБР з кандидатами-переможцями конкурсу відбувся у 20-х числах серпня (більш ніж через місяць після внесення подання на призначення) з метою повторної подачі кандидатами згоди на проведення спеціальної перевірки. Незважаючи на наявність усіх необхідних документів ДБР протягом майже місяця не здійснило юридично значимих дій щодо організації спеціальної перевірки.

Теза директора ДБР №5

«Зовнішня комісія може оголосити новий конкурс на 27 керівних посад або з’ясувати, чи є інший примірник результатів психофізіологічного дослідження із застосування поліграфа та надати його Державному бюро розслідувань».

ВИСНОВОК:

Пропозиція оголосити повторний конкурс на 27 посад у ДБР не відповідає нормам Закону.

Теза директора ДБР №6

«Тепер директор ДБР не може оцінити особисті, ділові та моральні якості кандидатів через відсутність результатів психофізіологічної експертизи».

ВИСНОВОК:

Оновлений з ініціативи директора ДБР порядок проведення психофізіологічного дослідження визначає, що ініціатором дослідження є лише директор ДБР та його заступники. Всі конкурсні комісії позбавлені можливості проводити психофізіологічне дослідження із застосуванням поліграфа, і як, наслідок, враховувати його у співбесідах.